Сны в ожидании зла (СИ)

Оглянувшись, он увидел знакомый пейзаж, созданный им очень давно. Или всё это создал кто-то другой? Макс увидел её. Она осматривалась, не замечая его присутствия. Легкие тени бродили, словно брошенные или может быть сбежавшие от хозяина собаки. Вероника смотрела внимательно, отмечая изменения ландшафта. Полуразрушенный заброшенный дом, осыпался на глазах, глубокие трещины бороздили пространство, разрывая плоть этой нелепой постройки. Кучка серых и тихих теней, жалобно скуля, жалась к застывшему, будто перед прыжком, лохматому черному зверю. Вероника остановилась. Страха не было, была лишь уверенность в необходимости, а, следовательно, и разумности происходящего. Ей очень нравилась фраза, услышанная когда-то давно: «то, что неизбежно, то не может быть неразумно». Правильно. Именно так и было сейчас. Разумно и неизбежно. Пейзаж продолжал меняться. Вероника слышала далекий шелест волн невидимых, но всегда готовых стать реальными, невоплотившихся, но уже осязаемых, слышимых. Она вернется к нему, конечно, когда всё закончиться. Он сможет ей помочь и ответить на все её вопросы. Она задаст их все, чтобы получить наконец-то ответы. На все вопросы. Но пока она здесь и у неё только одна цель. Сегодня она закроет дверь в прошлое, а ключ выбросит. И никогда не будет пытаться его искать. Или нет, она вернет то, что когда-то просила, и взамен, получит то, что ей необходимо именно сейчас.

Зверь обнажил клыки в глухом рычании, наклонив массивную голову, он прислушивался и старательно втягивал воздух через широкие ноздри. Вероника слышала его тяжелое дыхание и странный глухой рык. Она слегка вытянула шею, подаваясь вперед всем телом. Крылья носа затрепетали, она повторяла движения животного, и на мгновение ей показалась, что они словно отражение одного и того же образа, что они будто два зеркала, отражающих третье. Они были почти что единым целым. Жавшиеся к нему, словно щенки, союзники почти завершили свою трансформацию, принимая облик подобный их новому Вожаку. Зверь ждал её движения, а Вероника застыла, ожидая, что он вот-вот сорвется в безумном прыжке. Воздух заполнило напряжение, казалось, что он начнет искриться, а линии вероятностей, как натянутые струны вот-вот заполнят мир удивительной музыкой нового действия. Когда напряжение достигло максимального уровня, все пришло в движение. Казалось, что тонкое переплетение событий, действующих лиц, настоящего и прошлого, рассыпаны, как детали огромной мозаики, теперь хаотично стремящейся к самосборке. Легкое прикосновение к каждой пылающей точке изменения событий, ломало все, что было в прошлом, срывало печати с будущего, искажало настоящее. Вероника подумала, что если она запомнит всё происходящее и когда-нибудь обязательно добавит это в книгу. Может быть, в свою, а может быть, в книгу Макса.

Изменения пейзажа удивили Александровского. Странно. Неужели кто-то может изменить то, что он придумал. Неужели Вероника сильнее, чем он и обладает древним искусством, которое не доступно в полной мере даже такому как он? Макс видел как Оно, приблизившись к союзникам, жавшимся испуганной кучкой стало для них не смертью, а новым ведущим, Вожаком. Макс пытался остановить изменения и разрушения, но в ответ на его попытки они только ускорились. Сознание его тварей было недоступно. Повлиять на Веронику не получалось. «Неужели теперь это её территория? И может быть, это она вытянула его в этот странный ломающийся мир? — спрашивал себя Макс и сам ответил себе, — такого не может быть!» Не могло было быть, но было. Вероника почувствовала, что она не одна в сновидении. Она взглянула на сумеречное небо. Легкий ветер собирал в маленькие вихри пыль, крутил её, рассыпая, снова скручивал спирали, словно играл в удивительную и опасную игру с вероятностями. Вероника слышала глухое ворчание странных серых тварей. Она всматривалась в серые тени, словно пыталась проникнуть в коллективное сознание чужих союзников. Зверь потянулся к ней всем телом, расталкивая сумеречных щенков. Шерсть на загривке встала дыбом, на дне темных глаз заплясали красные искры, припадая к земле, он начал медленно двигаться. Вероника смотрела, как зверь крадется, не спуская с неё глаз, она невольно повторяла его движения, двигаясь навстречу. Она слышала глухие удары сердца. Чьи? Свои или его? Она уже не знала точно. Казалось, что они и Макс сойдутся в какой-то одной точке, и это решит судьбу многих и даже тех, кто ничего о происходящем не знает.

Матрица теней