Со дна и до самого края

Психиатрическая клиника им. С.С. Корсакова, г. Москва

Свет был отключён два часа назад. Помимо дежурного санитара, сидевшего у палаты без дверей, где пациенты, не смотря на большое количество успокоительных препаратов, могли вести себя буйно и непредсказуемо, а также медсестры, мирно посапывавшей на посту, устроившись на удобном скрипучем диване, этаж выглядел опустевшим и безжизненным. Редкие шаги выходивших из неохраняемых палат людей, приближавшихся к туалету, «оживляли» больничное крыло закрытого типа, приближая его к тому, чтобы дежуривший санитар не уснул от одиночества и скуки. Даже книга в руках, читаемая при лампе, специально принесённой из дома, не помогла избавиться от чувства усталости и желания заснуть лучше, чем крики шёпотом на не соблюдавших правила пациентов, куривших в туалете. Ночь оказалась совершено обычной. Новых больных не поступило, осталось лишь дождаться утра и сменщика, а после, спокойно уйти домой, забыв на время о «дурдоме», но жуткие крики из пятой палаты разнесли в пух и прах все ранние мысли. Они были настолько громкими, что с дивана скатилась и медсестра, вспомнившая, что ещё на работе. Недолго думая, дежурный персонал, неся с собой успокоительное, прибежал к источнику шума, разбудившего почти всех, даже тех, кто принял снотворное. Саша, держась за голову, продолжал издавать жалобные звуки тяжело раненного солдата, ворочаясь на кровати.

— Что с тобой? — спросила женщина, когда санитар вместе с постояльцами палаты сумел усмирить его, но юноша не ответил. Более того, он всё ещё спал. Не зная, что делать, медсестра набрала в шприц большую дозу успокоительного, но не успела вколоть, как Саша проснулся. Его безумные глаза смотрели куда-то сквозь них, словно он вообще ничего не видел, ненадолго ослепнув. Чтобы он не пытался сказать, всё было неясным и спутанным, что лишь пугало персонал.

— Звонить в скорую? — спросил санитар.

— Может, сейчас пройдёт. Не удивлюсь, если принял что-то. Ты же знаешь, такое часто бывает, — успокаивала себя женщина.

— Сомневаюсь, что подобное было, — поглядел на неё мужчина, подумав, что спокойному дежурству не бывать…

«Если боль мучительна, она непродолжительна, а если продолжительна, то не мучительна.»

Глава 7. Начало и конец

Научно — исследовательский институт скорой помощи им. Н.В Склифосовского, г. Москва

Жизнь непредсказуема, неожиданности поджидают отовсюду и узнать, что скрывается за следующей открываемой нами дверью нельзя, даже, если сильно стараться. В один миг можно считать себя глубоко несчастным человеком, быть одиноким, незаметным и потерянным, с какой стороны на это не посмотреть. Но уже в другой — ликовать от выпавшей возможности, второго шанса прожить остаток жизни так, как того хотелось, в глубине души осознавая, что несмотря на окружающих тебя людей, испытывал всё те же чувства с одной лишь разницей: что-то изменилось. Однако второй шанс всё равно себя не оправдал. Иллюзия счастья затмила своей красотой реальный мир, накрыла его, словно новая яркая краска. Она легла на потрескавшуюся, выцветшую, разрушавшуюся многие годы основу, которая всё равно проступит, как не старайся, ведь, не избавившись от прежней жизни, нельзя построить новую. Она станет преследовать тебя и, в конце концов, в одночасье уничтожит наложенный тобой лоск, превратив во всё те же руины, откуда всё начиналось. Именно эти мысли проносились в голове Саши, когда несколько часов подряд перед глазами бегали врачи и делали различные анализы, превышавшие число пальцев на всех конечностях человека. Они пытались понять, что же с ним произошло. Ещё ночью серьёзный сбой организма заставил трепетать медперсонал и юношу отвезли в больницу Склифосовского, серьёзно опасаясь за его жизнь. Проведя ряд исследований, потратив на это больше двенадцати часов, врачи ничего не сказали пациенту, оставив в полном неведении.

Палата, предоставленная ему, на этот раз была отдельной, в отличие от психушки, где шесть человек пытались ужиться вместе, относясь к абсолютно разной категории людей. Психотерапевт потребовала этого, посчитав компанию необходимой в помощи справиться пациенту со своими проблемами и, наконец, заставить вспомнить причину, приведшую в столь не благоприятное место, ведь больница не являлась его зоной комфорта. Предполагался заряд эмоций, а вместе с ними и крохи воспоминаний, вызванных выбросом адреналина. К несчастью, успехов так и не было. Саша по — прежнему считал произошедшее с ним ошибкой, отстранившись от всего принципа лечения и стараний Натальи Борисовны. Юноша расценил встречи с ней, как подробный пересказ последних четырёх лет, ставших совершенно непохожими на все предыдущие, но так и не понял скрываемой правды, которую мог таить в себе.