Со льдом (СИ)

Бенни выключает свет в забегаловке, закрывает все входы и идет в свою однокомнатную съёмную квартиру. Он собирается выпить холодную кровь из пакета, набрать номер Дина Винчестера, высказать ему о том, что у его сестры нет воспитания, что молодой девушке нельзя шляться по вечерам где-то одной — пусть она и первоклассная охотница с фамилией Винчестер — и спросить: что она, черт возьми, хочет от самого вампира?

Аллата, когда ей звонит раздражённый Дин Винчестер, регистрируется в дешевом отеле, в котором душ-кабинка находится в ванной, и думает о том, что кофе с солью и с корицей — вполне неплохо, и когда она тут добьется чего-нибудь понятного, то можно заставить братьев попробовать его.

Главное — узнать, как его готовится.

А еще у Бенни Лафита красивые глаза. Аллата думает еще и об этом, когда Дин глубоко вдыхает и говорит:

— Аллата Джоана Винчестер, мать твою…!

========== Яблочный сидр ==========

Аллата встречается с Бенни около забегаловки на следующий день. У него начинается смена через час, а она приезжает какой-то хмурой и невеселой. Кидает на него быстрый взгляд и у самого входа внезапно говорит:

— Ты похож на Элая, — и прежде, чем Бенни спрашивает кто такой, черт возьми, Элай, Аллата Джоана Винчестер поясняет. — Это член гнезда вампирши-«вегетарианки» Ленор. Он тоже не убивал людей, питался кровью крупнорогатого гнезда. Правда, кажется, с небольшим энтузиазмом.

Она заходит внутрь и что-то говорит Элизабет, которая при виде нее улыбается. Бенни оглядывается и думает: как эта охотница выжила, если совершенно не боится говорить то, что думает.

«Наверное, — думает Бенни. — Потому что она — Винчестер».

В баре Элизабет протягивает ей стакан с яблочным сидром и плавающими в нем круглыми кусочками льда. Аллата кисло ей улыбается и почти залпом опустошает протянутое ей. Элизабет приподнимает бровь.

— Плохой день?

Бенни думает: если он снова позвонит Дину и попросит его прочитать Аллате лекцию о вреде алкоголя, Винчестер — любой из близнецов — отправит его в Чистилище снова? Или, если она приехала познакомиться с ним, имеет ли он сам право на это? Вроде как забота о младшей сестренке друга.

Аллата выпятила губу.

— Плохая ночь, я бы сказала, — хмыкнула Винчестер. Бенни кинул на нее быстрый взгляд, и Аллата, поймав его, пояснила. — Друг моего брата нажаловался ему на мое поведение. Брат целую ночь пилил мне мозги.

И когда Элизабет отвернулась, Аллата бросила недовольный взгляд на Лафита. Бенни усмехнулся.

Элизабет ушла почти через час, снова сказав Бенни что-то вроде «почему ты приходишь всегда так рано». Аллата пересела за свой вчерашний столик и лишь периодически просила принести ей еще сидра. Бенни, если бы они были тут одни, может быть и отказался бы, но помимо него и неугомонной Винчестер тут были еще люди. Хорошо, что не вчерашние мужчины. Поэтому ему приходилось дежурно улыбаться ей и выдавать напиток.

Аллата, в отличие от вчерашнего, лишь неопределенно кивала головой, а после продолжала что-то печатать в телефоне. Пальцы ее быстро-быстро плясали по экрану телефона, затянутого в черный прочный чехол и с защитным стеклом; ногти ударялись о стекло, и вампир начинал надоедать этот звук. Но на несколько секунд он отвлекался от своей работы, наблюдая за тем, как быстро она печатает.

В какой-то момент она отложила телефон и прикрыла глаза, откинувшись головой на спинку стула. Каштановые волосы в этот раз были распущены, поэтому несколько длинных прядей, сильно завивающихся, спадали вниз. Аллата провела по ним рукой и недовольно нахмурилась. Бенни не понял, чем была недовольна Винчестер, но Элизабет, увидев ее действие, скривила губы в подобие улыбки.

— Вьются? — спросила менеджер.

— Кошмар, — ответила Аллата, не открывая глаза. Волосы самой Элизабет были собраны в тугой пучок.

Некоторым может это нравится, другие терпеть этого не могут, но то, что при влажной погоде волосы на голове начинают виться сильнее – факт.

Через сорок минут Элизабет ушла, перекладывая борозды правления в руки вампира. А потом — Бенни не понял, как это произошло — ушли и те немногие посетители, которые были. Аллата осталась. Она почти не меняла позу, лишь иногда просила добавить яблочного сидра, и прежде чем Элизабет ушла, взяла у нее две бутылка. Как знала, что вампир наотрез откажется ей наливать.

Бенни занимается чем-то за барной стойкой. Аллата иногда выпрямляется, потягивая яблочный сидр из трубочки, а потом снова откидывается на стул. Молчит.

— Ненавижу жару, — внезапно говорит Винчестер. Бенни переводит взгляд на нее. — Сегодня с утра такая влажность, надеялась на дождь. А сейчас просто ужасная жара.

— Можешь включить кондиционер, — говорит вампир. Аллата кидает взгляд на подвешенный в углу бара старый кондиционер и качает головой.

Она молчит пять минут. Десять. Пятнадцать. Сердце ее бьется спокойно, дыхание размеренное, вампир решает, что она заснула. Он успевает подумать о том, что она напилась и поэтому быстро отрубилась, что надо с ней что-то сделать, что надо позвонить Дину, в конце концов, что Бенни делать с этой близнецом?