Собачья работа

– Правда? – Он резко выпрямился, встал на колени и обнял за талию. До меня дошло, что мы слишком близко. Неприлично близко. И что надо быстро ретироваться, пока не переступили ту последнюю грань. Я-то еще могла успокоиться и сосредоточиться, а вот князь… Кажется, держа меня в руках, он перестал контролировать собственные чувства.

Его рука легла мне на затылок, заставив немного нагнуться.

– Мне кажется, сейчас подходящее место, – прошептал он. – И время.

– Для чего?

– Чтобы продолжить, – его губы оказались совсем близко, – то, что мы начали на берегу реки. Мм?

Ответа он дожидаться не стал.

Проснулась я по старой привычке на рассвете, но расслабленное тело на сей раз долго сопротивлялось попыткам вырваться из объятий сна. Сон, как изголодавшийся в разлуке любовник, упрямо тянул к себе. Ну еще бы! После такой ночи…

Ночь.

Любовник.

Князь!

Рука скользнула по постели и нашла лишь пустоту. Мгновенно стряхнув сонливость и благодушие, перекатилась набок, приподнялась озираясь.

Серый рассвет (до восхода солнца оставалось всего ничего) вползал в комнату. Еще без свечей не обойдешься, когда нужно что-то сделать, но и так ясно: Витолда рядом нет. Ни в постели, ни в самой комнате. И простыня успела остыть.

Одевалась я торопливо, путаясь в рукавах и штанинах. От волнения не могла как следует закрепить протез, он сидел неплотно, и на полпути пришлось остановиться и перевязать ремни. А драгоценные секунды утекали как вода.

В его комнате царил ужасный беспорядок. Все было перевернуто. В передней комнате, у камина – опрокинутое кресло, книги и свечи валялись на полу. Хорошо, что обошлось без пожара! Постель выглядела так, словно тут произошло сражение. Или, что вернее, кто-то метался из угла в угол, сшибая, круша и ломая все на своем пути, терзаясь от страха и пытаясь обуздать припадок. На полу валялся кинжал. Следов крови ни на нем, ни на окружающих предметах не обнаружилось. Но вот в одежде и обшивке кресел зияли дыры. Видимо, производимый во время припадка шум (упавшее кресло, например) я и приняла за присутствие чудовища. И кто знает, что бы еще учинил Витолд Пустополь, если бы не я. Мне удалось спугнуть его, как-то отвлечь внимание, дать время успокоиться. Придя в себя, мужчина наверняка увидел учиненный вчера в беспамятстве погром, ужаснулся содеянному и кинулся ко мне. Мое присутствие помогло ему ненадолго, но не до конца. Наверняка уже после того, как я уснула, припадок возобновился, и князь предпочел убраться подальше. Как это, однако, мило с его стороны!

Но шутки – шутками, а где он сейчас? Надеюсь, не попытался покончить с собой и не бегает по замку голым, воображая, что он – дикое животное? Внизу уже, наверное, проснулись слуги. Надо найти его как можно скорее.

Окно было распахнуто настежь. По иронии судьбы то самое окно, в которое тогда целились из арбалета. Я бросилась к нему, высунулась по пояс, ожидая увидеть валяющееся на камнях двора тело в луже крови…

И не поверила своим глазам.

Вон он! Сидит, как миленький! Уютно устроился на зубцах крепостной стены, как в нише окна, представляя собой отличную мишень для стрелка, с какой стороны тот ни подкрадется – хоть снаружи, со стороны рва, хоть изнутри, из соседнего окошка.

Кричать и звать смысла не было – мало того, что привлечешь ненужное внимание, так он еще, чего доброго, от громких звуков свалится вниз, сделает за убийцу его работу. Поэтому ограничилась тем, что взяла оружие, порылась в вещах, выудила первый попавшийся неразрезанный камзол и направилась во двор.

Князь ничем не показал, что заметил мое приближение – как сидел, так и продолжал сидеть, уставившись вдаль. На какой-то миг даже стало страшно – а живой ли он вообще? Может, убийца просто-напросто усадил тело в максимально естественной позе, а стоит подойти и дотронуться, как труп упадет со стены в ров. И поди докажи, что ты тут ни при чем! Но нет, вроде дышит.

– Ваше сиятельство?

– Дайна. Ты? – Он резко обернулся, хлопая глазами, как спросонья. – Вы… э-э… здесь? А что вы… ты… тут… ну…

Откровенно говоря, я надеялась, что после проведенной вместе ночи этот мужчина хотя бы поприветствует меня с большей теплотой. Впрочем, чего я ждала? Меня опять использовали в качестве живого оберега, как тогда, у реки. Там были лоскотухи, а тут – оборотень. Все правильно. Только настроение испортилось.

– Не важно. А вы что тут делаете?

– Ничего. Смотрю. – Он опять отвернулся.

Ух, как я разозлилась! Я нервничала, переживала, что его тишком прикончили или сам решил свести счеты с жизнью, а он видами решил полюбоваться! Если его сейчас убьют, кто мне заплатит?

– Любуетесь рассветом?

– Нет. Просто сижу. Я… не могу там находиться!

– Где? – Терпеть не могу людей, которые говорят загадками, из которых каждое слово надо вытягивать как клещами.