Собирая по кусочкам (СИ)

Периодично он поглаживал большим пальцем мизинец, безымянный палец, костяшки. Это успокаивало. Расслабляло.

— Чего бы ты хотел сейчас? — голос Александра Владимировича звучал безмятежно. И мне тоже хотелось так прозвучать.

— Чтобы Вадим ничего не узнал.

— Понимаю, — он действительно понимал. — А из того, что возможно сейчас?

— Не знаю. — Я посмотрел в пустую кружку. — Я бы хотел, чтобы плечи не ныли и спина тоже. И я хочу ещё пить. И есть. Наверное, две пиццы бы съел, — Александр Владимирович посмеялся. Люблю его смех, люблю, когда у меня получается рассмешить его. Люблю, когда это не требует усилий. — И я бы хотел не думать об этом, — не знаю, было ли это возможно или я уже ослабил хватку, но я сильнее сжал руку, — и ничего не чувствовать. — Так было бы намного проще.

— Ты бы правда этого хотел?

— Нет, — я ответил быстрее, чем сообразил. А придумать «почему» не смог. — Это так сложно. Я не знаю, что делать. Может, я бы поговорил с Вадимом. Если бы он дал. Может… он бы понял, — это мне показалось глупым. Стал бы он меня слушать? Понимать? У него всегда было мнение и переубедить его нелегко. Если не захочет, не передумает.

Захочет ли он передумать на мой счёт? На счёт наших отношений?

Нет. Точно нет. Если бы я был им, не передумал бы. Даже мне это понятно. По этой причине я сам боялся признаться. Быть может, поэтому Александр Владимирович предложил посмотреть, как будет через полгода. Меньше всех я желаю ему проблем, но, само моё присутствие здесь, уже создаёт проблему.

— Вам не больно? — я разжал пальцы.

— Нет. У тебя крепкая хватка, не ожидал. — Он снова погладил мои пальцы.

— От напряжения, — предположил я, хотя в теле оно ослабло.

— Думаю, сейчас самое время быть напряжённым. — Именно так Александр Владимирович хотел выразиться. Донести эту мысль.

Именно сейчас это надо переживать. Быть в чувствах, на эмоциях, рвать, кричать, реветь. Но рвать и кричать я могу только напоказ, ради шутки. Ради себя я такого не могу. Ещё одна глупость, которая осложняет жизнь.

— Мне это тяжело.

— Ты не ограничен во времени. Вдруг через десять минут получится?

Или через месяц.

Я улыбнулся.

«Как получится». Я бы хотел так же принимать вещи – спокойно, рассудительно, с меньшим потоком чувств. Без сожаления, вины и стыда, без желания вернуться в прошлое и изменить его. Без преследующего «а что, если бы?». Без если бы. Только как есть. Как получилось.

Я провёл ещё час в кабинете, держа Александра Владимировича за руку. Сначала я искал себе опору, теперь я наслаждался этим. Мы часто только держимся за руки, но каждый раз, когда чувствую его ладонь, я будто бы вспоминаю, что чувствую. Это так странно и нелогично: я пожимаю руки парням, держу телефон, сигарету, зажигалку, ручку, тетрадь, но я не думаю о том, что чувствую. Я отвлекаюсь на какие-то мелочи: концентрируюсь на разговоре, на том, что вижу и слышу, но, когда я с Александром Владимировичем, я думаю, какая у него тёплая кожа, какая она мягкая и приятная наощупь, как его пальцы трогают меня, как я прикасаюсь к нему. Я понимаю, на каком-то другом уровне, что я рядом с человеком. Не просто его увидел и прикоснулся к нему, а прочувствовал нутром. Где-то внутри себя.

И сейчас это непонятное чувство говорило, что больше всего я не хочу оставаться один.

— Я могу переночевать у вас? — я боялся оказаться один и начать ещё больше думать о Вадиме. — Если вы не заняты, конечно, — но при этом не хотел доставлять неудобства.

— Можешь. Я буду дома после восьми.

— Хорошо, — меня это обрадовало – не всё так плохо, — тогда… до вечера.

— До вечера. Если станет хуже, напиши.

— Обязательно.

========== 2. Пятница, 31.05 ==========

Я собрался. Времени было навалом.

Взял наушники, заткнул уши и погрузился в телефон. Снова думал о Вадиме, открывал переписку и смотрел на последнее сообщение.

Сейчас он не захочет со мной говорить. А потом? Когда наступит это «потом»? Будет ли вообще? Даже если я скажу себе не надеяться на него, потому что будет лучше, если это «потом» не наступит, то навряд ли смогу это сделать. Это то, что не зависит от меня, как бы я ни хотел это контролировать. Надежды. Ожидания. Мысли, желания. Если они связаны с другим человеком, если они рушатся, как быть? Как принять и перестать надеяться? Надо ли это делать? Или правильно чего-то хоть от людей? Или это уже эгоистично?

Где черта и что именно можно хотеть от людей, а от чего лучше отказаться?

Я бы предпочёл отказаться от всего. Меньше причин загоняться и чувствовать вину.

Я закончил за прослушиванием музыки.

Когда завязывал кеды, мама вышла в прихожую.

Я знал, что надо сказать, но не хотел. Горло свело от вздоха.

— Я… сегодня у друга ночью.

Она едва посмотрела на меня.

— Ясно.

Лучше бы не говорил.

Когда ушёл, хлопнул дверью и побежал к метро. Дома находиться всегда напряжно.

В метро пришло сообщение от Александра Владимировича: «Что будешь на ужин?», и почему-то именно тогда меня пробрало. В носу закололо, и глаза заслезились. Я мигом закрылся и отвернулся от людей, прижимаясь к углу.