Собирание игры. Книга вторая. Жизнь на предъявителя

– Моя жена Алина говорила мне, что Стрелец характеризуется как… э… «Космический духовный Огонь». В астрологии.

– Вот видите? И я , нумеролог… Весьма… Но может «Огонь Духов Космоса»… Хуже… Нам наш бы дух, человеческий… В прочем… Музыка его многое подскажет… М-да. Знаете… У меня в башке число это… двадцать… и ещё… восемь… Может, что-то было у вас в семье двадцать восьмого…, или двадцатого августа?… Годы, месяцы, числа… Что-то очень важное здесь кроется! Темно…, в конце… тоннеля… Пути… И, похоже, хорошее!

– Хорошее… – Черский задумался. Они помолчали – Именины…, ангел имени… Елисея… Двадцать… э, двадцатое августа… Может… Бабушка любила ангелов, молилась… И сестра деда, маленькой когда была, с фигуркой ангела «папы Ели играла»… А в Крыму видал эту… семейную реликвию… у родных… Там мой дальний… племяшек…, двадцать восьмая, впрочем, «вода на киселе»… э…. очень увлечённо играет в шахматы… Потерял ферзя и теперь ставит эту «Белую Королеву»… Я ещё запомнил, играя с ним… и то… хм, доска…, клетки белые и красные… Шутка у них там такая есть…, видимо: «Ты за белых, или за красных?»… И фигурки белые и красные…

– Да-да! Хорошо! Но цвета… Зачем вы?… Есть ассоциации?

– Да нет, собственно… Ну… крест белого цвета на красном фоне… Это Швейцарский флаг… Что ли? Ещё? – тут Хирон подвинул ему бокал вина и приподнял свою стопку. Он отпили по глотку и вперили друг в друга взоры. – На флаг Хорватии… Кстати, хочу съездить туда… Почему-то тянет!

Хирон потёр руки и пригубил «истины в вине»! Но промолчал с довольным видом. Неплохая, видать, монета «Удачей вверх» упала в ячейку его Матрицы!

– Послушайте, Александр… Алина говорила о Рыбах – «щедрая преданность»… И супругам, и друзьям, и делу, и Родине… Как-то тут не вяжется…, в вашем случае – Савве Арсеньевичу захотелось сходить «красными»… Потрогать, так сказать, Хирона «за вымя». И это справедливо. Если деликатно.

– А что же вы хотите, батенька! Откровений за «малую толику». Меня пощупать? Что ж – отдохнём… «на банальности». Мы, Рыбы, погружены в свою противоречивую реальность. Плывём в противоположные стороны… Будто бы. Ан нет – коловратим… По кругу… Замыкаем всё! Разнообразие и полифония, уверен, – ваш конёк в музыке! Вот и любите и органную и… вообще «космическую» музыку… Сложна душа наша, мятежна, смыслы всё ищем, в религию коловратом этим затягивает… Да-с! И меня тоже! Я же сентиментален, ой-ёй! И опять же сложен. Сейчас важно, что вы – интуит! И не будем пока обо мне! И в вашей реальности вы притягиваете хорошее! Пространство вокруг вас звучит! А ваша эта «преданность»… Ха! «Завтра» будет играть за «белых» красными ангелами!… Извините… Не о том думать надо вам! Не о «лезвии»… О «качелях»!

– Не понял?

– Да это… Это вопрос устойчивости решений… Математика Судьбы… Устали небось от меня? Нет? А я устал говорить… Нет, крайне симпатично и интересно беседовать с умным… Но порой… Порой к дуракам тянет. Ох, и тянет! Был бы я членом Парламента… Душу отвести… Ладно… Что умные говорят? Лец: «Наши Судьбы на чашах весов? Нет, просто на качелях!» А? Какого?… Есть у мня, знаете ли мечта… Единое поле! И Эйнштейн мечтал… А так… Кусаем, крысятничаем… от яблока истины…

Закончился второй акт, опустел второй графинчик. Отдохнули, побеседовали и вновь принялись за трапезу… Солидно живут люди! По-одесски! По-бернски!

– Отец ваш, Водолей… Что там ваша жена о нём? – Хирон начал «третий акт» с какой-то новой прелюдии.

– «Водолей – благие мысли!» – ответил Савва Арсеньевич выученный урок.

– Хорошо… Судостроитель… Внук «мореплавателя» Одиссея-Елисея… Но нет – не лодочник, не проводник… А нам нужен Проводник! Кому Клубочек Ариадны вверить! Как думаете? – и не дожидаясь ответа сам А.А. растянул словами своё нетвёрдое решение-предположение – Стре-лец… Кен-тавр… Который и то, и другое!… И вопрос, и ответ… Стрельцу доверили Боги высшую мудрость и тяжесть быть полузверем и получеловеком… Мудрость-то познать… Но главное – принять приземлённые, невоздержанные плотские нравы… И не прятаться от того, что мы чаще муд-аки, нежели муд-рецы! Через тернии к звёздам! – он торопливо хрустнул холодным солёным огурчиком, обжёгшись горячим куском мяса, напоминающим «котлету по-киевски». Горячий соус потёк по подбородку этого «друга Дионисия». – Фу ты! Что-то «третий тайм» не задался…

Руки у него почему-то дрожали, когда он поднял свою любимую восьмигранную стопочку-рюмку на ножке, пятка которой была в благородном и даже вычурном бронзовом оформлении. Рюмка была хрустальной с мельхиоровым ободком поверху. Таким же был и граф-графин. Только «пирамида» была не перевёрнутой, как у рюмки, и напоминала Эйфелеву башню. Вообще, Савва заметил, что приборы для А.А. приносили необычные, каких не было у других посетителей ресторана. И вообще этот хрусталь уже и не моден… И вообще приборы какие-то коллекционные… И Савва хотел спросить об этом, но сформулировал свой вопрос по-другому:

– А можно третий тайм… э… начать со смены ворот? – улыбнулся одессит подкупающей улыбкой Остапа Бендера.