Собирание русских земель Москвой

Алексея можно назвать питомцем великокняжеского двора и его боярской, служилой среды. Есть известие, что он был крестником Ивана Калиты175. Ранний уход двадцатилетнего юноши в монастырь не порвал этих общественных связей, не был удалением от мира. Алексей монашествовал в одном из московских монастырей176, и его пострижение имело, по-видимому, значение подготовки будущего иерарха. С конца 1340 года он стоит во главе митрополичьего суда и управления в должности митрополичьего наместника177. Митр. Феогност готовил его, по соглашению с великим князем, себе в преемники, ввел его за двенадцать лет его наместничества в дела митрополии, а в декабре 1352 года поставил его епископом Владимирским и отправил вместе с в. к. Симеоном посольство в Константинополь к патриарху – хлопотать о поставлении Алексея себе в преемники по русской митрополии178. Дело русского, великокняжеского кандидата на митрополию было на этот раз хорошо подготовлено и в Константинополе, и на Руси. Московские послы вернулись, уже после кончины и митр. Феогноста и в. к. Симеона, с приглашением ехать в Константинополь на поставление, и в. к. Иван Иванович поспешил снарядить Алексея в эту поездку одновременно со своим выездом в Орду для получения ярлыка на великое княжение179. При патриаршем дворе Алексея продержали почти год на «тщательном испытании», и только в июне 1354 года он был отпущен с настольной грамотой на митрополию Киевскую и всея Руси180. Русские епископы прислали патриарху грамоты с признанием Алексея достойным митрополии – все, кроме новгородского Моисея. Оппозиция новгородского владыки, из каких бы оснований она ни исходила181, была серьезным делом не только для митрополии, но и для великокняжеской власти, боровшейся за свое значение в западных областях Великороссии против сильного влияния на них Литовского великого княжества. Общее положение московско-литовских отношений все теснее сплеталось с церковно-политическими задачами русской митрополии ввиду развитого Ольгердом в 50-х годах XIV века деятельного и успешного наступления на русские области и острой постановки вопроса об отношении Западнорусской церкви к московско-владимирской митрополии.

Вся эта чрезвычайно сложная сеть отношений ставила перед митр. Алексеем – главой Русской церкви и руководителем политической деятельности великих князей всея Руси – ряд крупных и трудно разрешимых задач. Он достиг митрополии как ставленник великокняжеской власти; судьба сделала его фактическим правителем Великорусского великого княжества. И в этой роли он опирается на свой церковный авторитет в политических делах, сливает в одно целое свою церковно-политическую деятельность с руководством общей политикой великого княжества всея Руси. Отношение к Византийскому патриархату, к литовской великокняжеской власти, к местным политическим силам Великороссии сливаются у Алексея в одну цельную систему, в которой элементы московского политического строительства неотделимы от задач и интересов митрополичьей власти.