Собиратель Сухоруков

Мы вышли в зал вчерашнего пиршества, где уже суетилась Цитлалли. Она хитро глянула на меня, кивнула и широко улыбнулась. Мое лицо само собой расплылось в ответной улыбке. Когда появился ее дядя, я резко поднялся, собираясь начать прямой и резкий разговор, но купец меня опередил.

— Прости меня, владыка, ибо вчера я был с тобой не совсем честен. Но твоя просьба застала меня врасплох… Даже напугала. Выслушай меня и поверь, что сейчас я тебе говорю от самого сердца. Не ходи к теночкам! Я не знаю, как долго тебе придется искать их правителей и добиваться их помощи. И добьешься ли ты ее вообще (кто их знает, этих чужаков). Но я хочу сказать, что, даже в случае успеха, ты окажешься в огромной опасности. Ты не знаешь, что это за люди, а мой народ с ними сталкивался. Это суровые и бессердечные воины. Где ступает нога воинов-теночек, там пропадает свобода. Они порабощают всех. Им не нужны друзья, а лишь только слуги. Пойми, Сухая Рука, если они и помогут тебе, то лишь в случае, если будут уверены, что смогут сделать твой народ своими слугами. И поверь, это тяжкая служба. Не думай, что сможешь расплатиться с ними маисом… или своей стек-тлой. Готов ты платить кровью своего народа? Я знаю: во владениях теночков есть племена, которые обязаны отдавать лучших своих людей. Это называется Война Цветов. Раз за разом их юноши должны выходить на битвы, где теночки избивают и пленяют эти жертвенные отряды… А потом приводят невольников в свои храмы и отнимают кровь во славу кровожадных богов. Кровь на их алтарях не высыхает!

Накацтли говорил страстно, наседая на меня, а мои ноги невольно подгибались от груза давящей информации.

— Я буду оплакивать твой народ, владыка, если тебе удастся получить войско теночков, — подытожил торговец.

Вся накопленная за ночь уверенность улетучилась.

— А… А что же мне теперь делать?

Купец зачем-то переглянулся с племянницей, та кивнула, и Накацтли заговорил заговорщическим тоном:

— Позволь предложить тебе другой вариант, владыка. Можно сделать… видимость войска теночков.

— Это как?

— Очень просто: я пошлю с тобой своих людей. Они притворятся купцами, приплывут в лагерь рыбоедов и с ужасом в глазах расскажут, что по их следам идет большой отряд теночков! Представь!

Я представил. Верноподданные пурепеча сообщают им о приближении врага. Что те сделают? Испугаются остаться отрезанными от родных земель и сбегут? Или разделят силы, оставив под Аграбой только часть войска, а остальных пошлют проверять информацию?

— Или попросту не поверят, — прошептал я вслух самый ужасный вариант. — Купец! А, если они попросту не поверят твоим людям? Что будет тогда с моими людьми?..

Накацтли молчал. А вот Звезда, наоборот, плавно шагнула ко мне и положила ладонь мне на руку. На подрагивающую увечную правую руку.

— Сухая Рука. Посмотри мне в глаза. Я сама поведу торговый караван к пурепеча. Я сделаю всё, чтобы они не усомнились, — впившись в меня взглядом, девушка улыбнулась уголком рта. — И даже не вздумай сказать, что ты мне не веришь!.. Ну, что? Ты готов рискнуть?

…По Мезкале, по самой стремнине реки, летели вниз по течению шесть лодок. Да, целых шесть. И три из них были моими! После короткого скандала (оказывается, Накацтли не знал, что его племянница решила сама лезть в пасть врагу), купец смирился и принялся воплощать наш план. Он собрал местную куитлатекскую общину, обрисовал им ситуацию, попросил помочь собрать караван. Удивительно, но четырнадцать молодых парней сами вызвались помочь мне в Аграбе. Они просто хотели подраться с мичуаке! Мне дали еще две лодки, наполнили их вяленым мясом, рыбой, несколькими мешками круп и овощей. Растроганный, я, как мог, отдаривался, выпотрошив весь свой кошель с камнями, украшениями и стеклом.

Цитлалли, наоборот ехала налегке. У нее были только восемь гребцов и еда в дорогу.

— Мы по дороге заедем в Чурумуко, — пояснила она. — Там возьмем товар специально для Закатулы. Перья, бумагу, обсидиан… еще что-нибудь. И я получу специальный знак для тамошних купцов. Он поможет нашей лжи стать убедительнее.

В Чурумуко я так и не попал. Сидел с земляками-четланами в лодках, пока девушка со своими людьми ходила за товарами. Переночевав на берегу, с рассветом мы снова рванули вниз по реке. Ребята гребли без устали. За один день и начало ночи мы проделали практически весь путь до того места, где начинался тайный путь в Аграбу. Сын Обезьяны велел сбавить скорость и пристально вглядывался в одинаково заросший берег…

— Стойте! — резко вскинул он руку и указал на маленькую каменистую косу. — Нам туда.

Мы высадились на берег и разбили лагерь. По темноте не было смысла ни ноги в горах ломать, ни подбираться к спящим пурепеча. Едва небо начало сереть, обе команды быстро проснулись и свернули циновки. Мои люди нагрузились запасами еды, а я подошел к Цитлалли.

— Мы выступаем, — севшим голосом сообщил я девушке. — Думаю, к обеду доберемся до крепости.