Соблазнение по-королевски

— Так он и есть мой отец? Он… То есть великие драконы Последний Путь и Утренняя Заря — мои родители?

Александра будто ошпарило. Правитель Гуона изумлённо воззрился на меня, будто не узнавал.

— Как ты догадалась?

Я хмыкнула в ответ.

— Мне так много рассказывали о великих драконах… Можно подумать, их много среди вас. А тот факт, что защитная магия меня признала, намекает на родственные связи, не так ли?

Александр нахмурился. Сильно нахмурился и… промолчал.

— Неужели вместе с магией проснулся твой дар? — наконец спросил он минуту спустя.

— Да нет же! — воспротивилась я, смело шагнула вперёд, желая сделать возмущённый жест — воздеть руки к темнеющему небу в вышине.

Но вместо этого застыла, наблюдая за тоненькими прозрачными линиями под ногами, что отправились в далёкое путешествие к противоположной стене предваряющего зала усыпальницы. А когда они достигли её, то смело вскарабкались наверх и подсветили круглую потрёпанную временем рельефную фреску.

— О, боги… — прошептала я и с удивлением воззрилась на ожившую картину. Дракон окружал мировое древо и кусал собственный хвост клыкастой пастью, ныне мирно сомкнутой.

Но вот раздался громкий скрип, сотни пылинок, ранее недвижимых, осыпались на пол, и камень ожил! Дракон, до сих пор спящий, ожил! Он медленно приподнял морду, приоткрыл звериный глаз, единственный видимый взору наблюдателя по эту сторону картины, и устремил плотоядный взгляд в мою сторону.

Вздрогнула от страха.

— Процесс пробуждения запущен. — Скорбный голос Александра добил остатки самообладания. — Этого не должно было произойти. И ты не должна была понять.

— Почему?

Я обернулась настолько стремительно, насколько была только способна. Стремглав преодолела разделяющее нас расстояние и вцепилась пальцами в лацканы драконьего костюма.

— Почему? Он нас убьёт? Разгневается? Он…

— Он должен был пробудиться в день перерождения Утренней Зари. А случиться это должно только через месяц, за который мы обязаны были сблизиться, чтобы спровоцировать эльфийского шпиона на предательский шаг.

— Но…

— Твою мать отравили. Это сделали эльфы. Они отравили её на очередном пиршестве, и она знала, что так случится. Но не противилась, а лишь истратила остатки магии, чтобы спасти тебя. Её дитя.

— Откуда тебе об этом известно?

— Я был там, — тихий ответ Александра заставил поёжиться. — Я перенял власть над драконами после битвы. Тысячелетнее древо уцелело для того, чтобы послужить усыпальницей для Утренней Зари. Её душа должна была выбрать сосуд для перерождения. И этим кем-то, как мне доподлинно известно, стала бы эльфийская девушка, непослушная дочь правителя.

— Ты так видишь будущее? — вновь повторила я в надежде услышать вразумительный ответ. Ведь это бы всё объяснило, но увы. Ответ дракона не был положительным.

— Нет, я не провидец. Я проклят.

Горький вздох жениха заставил сердце тихонько сжаться.

— И что нам теперь делать?

Непроизвольно обняла его, чувствуя, будто вселенская жалость к нему собралась воедино в моей душе и готова раздавить тяжестью своего бремени.

Александр пожал плечами. Отводил взгляд, будто смотрел в пустоту.

— Может быть, мой отец, когда пробудится, поможет тебе избавиться от проклятья?

— Или станет первым, кто меня убьёт.

— Но… — я сильно изумилась, однако продолжила обнимать жениха, — но почему?

— Я не сдержал обещания, — он нещадно выжимал из себя ответ за ответом, и с каждым словом мне становилось легче его понять.

Мне захотелось помочь ему разделить бремя ответственности, снять часть непосильной ноши, которую он взвалил на свои широкие плечи.

— Тогда женись на мне, — попросила я, припомнив его желание сделать это в скором времени.

— Я должен добиться твоей искренней любви. Только так, если пророчество не врёт, я смогу сохранить жизнь после пробуждения Последнего Пути. Но знаешь, мне уже всё равно. Я устал. Я чертовски устал и просто запутался.

Александр медленно опустился на камень: вначале сел, а затем и лёг, раскинув руки и ноги в стороны.

— Но знаешь, я даже рад, что открылся тебе. Ты не представляешь, какое это облегчение.

Глубокий вздох прокатился эхом по большому, полуразрушенному временем залу усыпальницы моего отца. Щемящая тоска заползла в душу и прочно там обосновалась, будто я уже потеряла нечто дорогое, нечто такое, о чём даже не подозревала ранее. Ведь я ничего к нему не чувствовала, а было время — думала о нехороших, корыстных мотивах.

Нет, любовь к нему не проснулась в один миг, стоило лишь услышать правду. И нет, я не собиралась отчаянно её искать, чтобы спасти его жизнь. Мне почему-то казалось, что может быть и другой путь для решения этих проблем.

— Сколько у нас времени?

С этими словами я опустилась вниз и села рядом с ним. Обняла руками колени и устремила взор в сторону ожившей фрески. Дракон лениво зевал и иногда поднимал голову.

— Вверху магический отсчёт. Видишь, цифра семь на древнем языке?

— Семь дней?

— Да. — Александр повернулся набок и пальцем провел по моей талии. — Знаешь, я ведь не влюблён в тебя.