Собрание сочинений

       Благодарение едина жертва есть,
       Котору воздают за благо долг и честь;
       Хотение мое ко чувствам сим не жадно,
       Там жарки правилы, — однако сердце хладно.
       О! как бывает страсть несчастна и бедна,
       Коль благодарностью питаться лишь должна!
       Взаимно можно ль быть и мне великодушным,
       Дабы словам твоим соделаться послушным?

София

       Яви, Леон, яви величество души,
       Пожарскому меня представить поспеши.

Леон

       София, жалости поступок твой не кажет:
       Не любишь ты меня.

София

                                           Ах! время то докажет,
       Докажет, может быть, сомненье истребя,
       Люблю ль отечество и чту ли я тебя.

ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ

Те ж, Руксалон и Минин

Руксалон

       С врученным воинством, с жезлом как будто царским
       Пойдем к сражению, врученным нам Пожарским.
       Но кто сей ратный муж? и кто сия жена?

София

       Увы! несчастная Пожарская княжна.

Леон

       Она желает быть ко брату провожденна;
       Но в ратный стан женам дорога запрещенна.

Минин

       Без исключения закона в мире нет!
       Пускай к Пожарскому сестра его идет;
       Мерилом совести законы должно мерить.
       Коль не Пожарскому, кому осталось верить?

Руксалон

       Россию целую я вверил бы ему;
       А вход его сестры на свой ответ приму.
       Препроводи ее.

София

                                  Хоть их сердца не тлеют,
       Другие более, чем ты, о мне жалеют.

Леон

       Другим отцами их приказов не дано;
       Начальствовать и быть подвластным не равно.
       Что раздражу отца, я в том, княжна, уверен;
       Но жертвовать любви судьбой моей намерен.

София

       Почувствуй, чем тебе я жертвую, любя:
       Ты страстен, а тебе вручаю я себя.
       Пойдем!

(Удаляются.)

Руксалон

       Пойдем и мы на подвиги геройски!

(Вслед Леону.)

       Скажи, Леон, отцу, чтоб он прислал к нам войски,
       Которые прислать он в помощь обещал;
       Но более Литву, а меньше б жен стращал.

ЯВЛЕНИЕ ОСЬМОЕ

Князь Руксалон и Минин

Руксалон

       Приляжем с воинством мы к сей стране московской,
       Где всё опустошил наш враг, гетман Желковской.
       О! как сей тигр против Москвы ожесточен;
       Он в бурю кажется и в тучи облечен:
       Разит, сжигает, бьет, что в поле ни встречает;
       В пустыню превратить он всю Россию чает.
       Но мы от тяжких уз Москву не свободим,
       Доколе Вьянкина отца не истребим;
       Наполнен лютостью и хитростью литовской,
       На гибель прислан он, на казнь стране Московской.
       Ты видишь копий блеск, вдали ты видишь дым,
       Там в дебрях с воинством гнездится он своим.
       Держась разумного Пожарского совета,
       Ударим на него с зарей дневного света.

Минин