Собрание сочинений. Т.26. Из сборников: «Поход», «Новый поход», «Истина шествует», «Смесь». Письма

Наконец, будьте уверены, что если я когда-нибудь выставлю свою кандидатуру в Академию, то сделаю это на таких условиях, что мне не придется отрекаться ни от моей гордости, ни от моей независимости. Это не опошлит меня и не опорочит в глазах тех, кто больше других любил меня, напротив, ибо они поймут, чего я хотел, почему и как я этого хотел.

Очень надеюсь, дорогой друг, что мы с Вами никогда не поссоримся. Мне это было бы очень больно. Мы меньше теперь общаемся, но надо, чтобы при встрече мы всегда могли обменяться рукопожатием. Мне думается, что это и Ваше горячее желание, а что касается меня, я сделаю все, чтобы так оно и было.

Сердечно Ваш.

ЭДМОНУ ГОНКУРУ

Медан, 8 августа 1888 г.

Единственное, что волнует меня, единственное, что мне важно, дорогой Гонкур, — это чтобы между нами сохранилось согласие. Поэтому я не хочу с Вами спорить. Но только подумайте, если репортеры извращают Вашу мысль, они извращают также и мою. Я их не опровергаю, я даже соглашаюсь с ними, чтобы избежать еще большей неразберихи; но правда заключается в том, что я вовсе не ждал появления «Бессмертного», [141]чтобы выставить свою кандидатуру в Академию; я только сказал вслух одно-единственное словечко, а оно было раздуто, и разбушевалась делая буря; все это скорее результат обстоятельств, чем моей воли. В общем, правда в том, что этот план был у меня уже давно, и теперь его преждевременно привели в действие события, в особенности мое награждение. Доде никогда не поверит этому, и все-таки это чистая правда.

А теперь, допуская, что я появлюсь в Академии, даже, может быть, через долгие годы, — почему Вы говорите, что это нас отправит на разные полюса? Когда-то Доде посвятил нас в план своего избрания в Академию, и мы оба нашли, что он прав; нам тогда в голову не приходила мысль о разрыве с ним.

Итак, я не хочу закрывать двери в будущее и, как всегда, надеюсь, что, когда исчезнут препятствия и недоразумения, которые немного нас отдалили друг от друга, мы снова окажемся рядом, рука об руку, как в былые времена.

Сердечно Ваш.

ОКТАВУ МИРБО

Медан, 9 августа 1888 г.

Ах, дорогой Мирбо, уж сколько лет мне предвещают конец, а я продолжаю жить!

Из милосердия прощаю Вам, что Вы множите ложь вокруг меня, ибо не знаете, что говорите, толкуя о вещах, Вам неизвестных.

Впрочем, я спокоен. Вы такого сорта верующий, которого легко обратить, и если когда-нибудь истина обо мне пробьет путь к Вашему сердцу, я, зная Вашу порядочность, уверен, что Вы покаетесь в своей ошибке.

Искренне Ваш, несмотря ни на что.

ЭДМОНУ ГОНКУРУ

Медан, 7 октября 1888 г.

Дорогой друг!

Возвращаясь с морского побережья, я купил в Париже Вашу новую книгу «Предисловия и литературные манифесты». [142]Я привез ее в Медан и кончаю читать.

Вы глубоко правы, что опубликовали ее, собрав эти разрозненные документы. Они восстанавливают даты и утверждают Ваше право первенства. Затем я был поражен книгой в целом — этим сводом, этим сгустком доктрин. Мне были знакомы все страницы, но я принялся их читать одну за другой со страстным удовольствием заядлого спорщика, которого не укротил даже возраст.

Сердечно Ваш.

1889 © Перевод С. Рошаль

Ж. ВАН САНТЕН КОЛЬФУ

Париж, 6 марта 1889 г.

Дорогой собрат!

Ведь я уже говорил Вам, чтобы Вы не беспокоились, когда я долго Вам не отвечаю. Если я не величайший труженик на свете, то величайший ленивец. Правда, я переживаю кризис, вероятно, — кризис пятидесятилетия; но я постараюсь, чтобы он послужил на пользу и к чести литературы. Итак, простите мне долгое молчание. Бывают недели, месяцы, когда во мне бушует буря — буря желаний и сожалений. Лучше всего тогда было бы спать!.. В общем, «Мечту» повсюду приняли хорошо, хотя и мало поняли. Впрочем, все это уже далеко позади. Нужно снова приниматься за работу…

Я знаю, когда я опубликовал «Мечту», многие утверждали, что я сделал это с целью разжалобить Академию своей горькой участью, что я этим как бы говорил: «Видите, какой я стал милый, разумный, примите меня за книгу ad hoc, которую я только что закончил». Будь это правда, я стал бы самым жалким человеком в глазах всего света и, Вы это знаете, недостойным самого себя.

1890 © Перевод С. Рошаль

ЖЮЛЮ ЛЕМЕТРУ

Париж, 9 марта 1890 г.

Я очень польщен, дорогой собрат, и чуть смущен опубликованной статьей о «Человеке-звере», так как в ней содержатся очень серьезные похвалы, даже для человека, который слывет гордецом.

Но в особенности меня восхитило то, что Вы объяснили мое произведение.

Меня терзал ужасный страх, как бы его не приняли за фантазию садиста. А теперь мне уже не страшно, Вы дали верную ноту, все будут Вам следовать.

Да, конечно, я начинаю уставать от моей серии, говорю это между нами. Но мне нужно ее кончить, не слишком заметно меняя свои приемы.

А затем я посмотрю, не слишком ли я стал стар и не слишком ли боюсь, что меня обвинят в перемене взглядов.