Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

плоское фойе 60‐х
с низкими столиками и буфетами
с знаменитостями и незнаменитостями
разрозненно как бы не замечающими
ниже по широкой ковровой лестнице —
на первый —
ряды вешалок
между которыми
еврей похожий на директора
как у себя дома

в подвале у неоновой стойки
полная девушка лет 50
в разных ракурсах как на экране
мне – коньяк
Миле – шампань-коблер
раздвинулись дверцы лифта
мы уже опускались
какие-то металлические шкафы и стояки
сжал её руку
спокойно спокойно
испуганно потянула меня
пойдем отсюда
но там была маслянисто-глянцевитая стена
сразу стала отдаляться уменьшаться
Мила! Мила!
А Мила не больше орешка
вспыхнула искрой – и погасла
Боже! как стало жарко
одежда и плоть истаивают на мне
надо успеть
надо попасть на премьеру
непременно надо
пропустите меня пожалуйста
да стоит ли так спешить?
лысый еврей-гардеробщик
распахнул занавеску – впустил:
ослепительно-черная
бархатная слегка покалывающая
иглами света

мы летели с кресел
непомерно вытягиваясь излучаясь
в искривляющийся
живыми горящими красками
гигантскими фигурами и лицами
(я бегу стреляю толкает в грудь умираю)
и все это одновременно —
вообще стараюсь ускользнуть
но толстая девушка сверху
ухватила меня за хвостик
положила между резиновыми ломтями
поглощает меня – бутерброд
шлепая разварными губами
трепыхаюсь не очень
пожалуй мне хочется быть съеденным
так и съели меня
на этой премьере

в новой жизни снова встретил Милу
иногда ходим в Дом Кино
на премьеру
лысый подмигивает мне
как заговорщик
но я никогда не спускаюсь ниже нижнего уровня
где металлические шкафы
да туда и хода нет —
гнусно-маслянистая стена

ЗЕЛЕНЫЕ ФУРАЖКИ