Собрание сочинений. Том 2. Путешествие во внутреннюю Африку

Ибн-Батута не удовольствовался тем, что посетил три раза Мекку и всех трех братьев и передал им по поклону святого имама; соскучившись опять дома, он отправился в Испанию оттуда на Африканский берег, потом в Судан отыскивать еще брата шейха Кавама Оддина, за которого тот и не просил его.

При виде Нила, конечно не в первый раз, он сравнивает его с другими большими речками земного шара; это сравнение показывает в нем человека сведущего в географии, которую он изучал во время своих путешествий; но сведения, доставленные им о вершинах Нила, до того сбивчивы, что ученый Cooley решительно утверждает, что здесь речь идет о Нигере, хотя он ясно называет Нил по имени, и самые подробности о народах, обитающих на этой реке, вполне подтверждают, что речь идет о Ниле; тут как мы заметили, не в первый раз ученые приняли Нил за Нигер, без важных оснований, преимущественно потому, что говорится о Ниле негеров, как будто белый Нил не есть исключительно Нил негров.

Вот – что, между прочим, говорит Ибн-Батута:

Проехав обширную пустыню, он достиг Абу-Латин, первого округа Судана. «Здесь все называются по имени дяди, со стороны матери, а не отца. Сын сестры наследует преимущественно перед собственным сыном: это такое обыкновение, которого я нигде не видел, кроме как между индейцами Малабари».

Это обыкновение вполне сохранилось до нынешнего времени в племени негров, известном под именем Гомедь или Абу-Гомедь, живущем недалеко от Россероса, у предгорий, так сказать у входа в землю негров в восточном Судане.

Далее, арабский повествователь прибавляет, что путешествуя от Абу-Латина к Мали, он встречал такие огромные деревья, что внутри одного из них помещался целый караван. Несмотря на преувеличение, ясно, что здесь речь идет о баобабе, который, как мы уже говорили, в изобилии растет около Россероса и по пути к Белому Нилу. Следуя по течению этой реки, Ибн-Батута видел в обширном заливе ее, или озере, множество гиппопотамов. Здесь, как видите, путь Батуты обозначается все яснее и яснее. Он выплыл из Белого Нила в реку эль-Газель, которую прежде признавали все, а нынче признают немногие, за настоящий Нил, потому что русло ее шире, чем Белого Нила. Река эль Газель вся в озерах. По ней, именно, в вершинах реки, живет племя негров, про которых, между прочим, рассказывает Ибн-Батута, что они едят людей, но только черных же, потому что, по их понятиям, белые еще не созрели и потому неудобосваримы в желудке.

Итак, ясно, что Батута не ошибается, называя реку, по которой следовал, Нилом.

Отсюда Батута отправился в Тамбукту через Бурну. По-видимому, Бурну был гораздо доступнее прежде, потому что по этому пути очень часто проходили караваны и путешественники в Тамбукту, далее – во внутренность Африки и на Нигер.

Наконец, Батута видно устал после 28-летнего странствования по белу-свету. Возвратившись в 1353 г. в Фец, он тут и поселился. Я забыл сказать, что в Судане он точно отыскал брата шейха, и передал его поклон по принадлежности в Феце. Упомянем еще о путешествии Абдаллатифа в эти страны.

Наконец, в конце XVI века португальские иезуиты, жившие в качестве миссионеров в Абиссинии, и особенно португалец Неец, превозгласили с шумом об открытии ими источников Нила. Ученый свет так обрадовался разрешению этой важной загадки, над которой трудились столько веков и народов, что без всякого исследования признал за ними славу подвига, но впоследствии д'Анвиль, а за ним многие другие разочаровали свет, объявив, что это источники не Нила, а одной из рек, впадающих в Нил, именно Голубой реки.

Впоследствии Брюс впал в ту же ошибку. Этого человека постигла странная участь, доказывающая всю превратность нашей славы, все непостоянство, мелочность публики, которая готова охотнее посмеяться над пустым анекдотом, промахом путешественника, чем гордиться славой своего соотечественника. Пора выставить имя Брюса в том блеске, какого оно вполне заслуживает, и поставить наряду с именами знаменитейших путешественников последнего времени, с именами Бернса, Коноли, Ландера, Роса и др.

Брюс был одарен той же непреклонной волей и силой характера, не смиряющегося перед бедствием, тем же самоотвержением, находчивостью и терпением, как и эти путешественники, но лучше их был приготовлен к избранной цели, более их имел счастья; те заплатили жизнью за безусловную преданность науке или политическим видам своих правительств, он возвратился в отечество…. но встретил насмешки и неблагодарность.