Собрание сочинений. Том 3

Не в бревнах, а в ребрах
Церковь моя.
В усмешке недоброй
Лицо бытия.

Сложеньем двуперстным

Поднялся мой крест,
Горя в Пустозерске,
Блистая окрест.

Я всюду прославлен,

Везде заклеймен,
Легендою давней
В сердцах утвержден.

Сердит и безумен

Я был, говорят,
Страдал-де и умер
За старый обряд.

Нелепостей этот

Людской приговор:
В нем истины нету
И слышен укор.

Ведь суть не в обрядах,

Не в этом — вражда.
Для Божьего взгляда
Обряд — ерунда.

Нам рушили веру

В дела старины,
Без чести, без меры,
Без всякой вины.

Что в детстве любили,

Что славили мы,
Внезапно разбили
Служители тьмы.

В святительском платье,

В больших клобуках,
С холодным распятьем
В холодных руках.

Нас гнали на плаху,

Тащили в тюрьму,
Покорствуя страху
В душе своему.

Наш спор — не духовный

О возрасте книг.
Наш спор — не церковный
О пользе вериг.

Наш спор — о свободе,

О праве дышать,
О воле Господней
Вязать и решать.

Целитель душевный

Карал телеса.
От происков гневных
Мы скрылись в леса.

Ломая запреты,

Бросали слова
По целому свету
Из львиного рва.

Мы звали к возмездью

За эти грехи.
И с Господом вместе
Мы пели стихи.

Сурового Бога

Гремели слова:
Страдания много,
Но церковь — жива.

И аз, непокорный,

Читая Псалтырь,
В Андроньевский черный
Пришел монастырь.

Я был еще молод

И все перенес:
Побои, и голод,
И светский допрос.

Там ангел крылами

От стражи закрыл
И хлебом со щами
Меня накормил.

Я, подвиг приемля,

Шагнул за порог,
В Даурскую землю
Ушел на восток.

На синем Амуре

Молебен служил,
Бураны и бури
Едва пережил.

Мне выжгли морозом

Клеймо на щеке,
Мне вырвали ноздри
На горной реке.

Но к Богу дорога

Извечно одна:
По дальним острогам
Проходит она.

И вытерпеть Бога

Пронзительный взор
Немногие могут
С Иисусовых пор.

Настасья, Настасья,

Терпи и не плачь:
Не всякое счастье
В одеже удач.

Не слушай соблазна,

Что бьется в груди,
От казни до казни
Спокойно иди.

Бреди по дороге,

Не бойся змеи,
Которая ноги
Кусает твои.

Она не из рая

Сюда приползла:
Из адова края
Посланница зла.

Здесь птичьего пенья

Никто не слыхал,
Здесь учат терпенью
И мудрости скал.

Я — узник темничный:

Четырнадцать лет
Я знал лишь брусничный
Единственный цвет.

Но то не нелепость,

Не сон бытия,
Душевная крепость
И воля моя.

Закованным шагом

Ведут далеко,
Но иго мне — благо
И бремя легко.

Серебряной пылью

Мой след занесен,
На огненных крыльях
Я в небо внесен.

Сквозь голод и холод,

Сквозь горе и страх
Я к Богу, как голубь,
Поднялся с костра.

Тебе обещаю,

Далекая Русь,
Врагам не прощая,
Я с неба вернусь.

Пускай я осмеян

И предан костру,
Пусть прах мой развеян
На горном ветру.

Нет участи слаще,

Желанней конца,
Чем пепел, стучащий
В людские сердца.

КИПРЕЙ

* * *