Читаем Собрание сочинений. Том 3 полностью

Ты видишь, подружка,Что облака стружкаПросыпана на небеса.А ветра здесь нету,Чтоб вынести этуВихрастую стружку в леса.Что лайковой ивыЦветных переливовПод солнцем сегодня не счесть.Что листья гак липки,А ветки так гибки,Что можно их в косы заплесть.А елки зубчатыхЗеленых перчатокНе снимут, не сбросят весной,И нынче и преждеВсе в зимней одеждеВстречают и холод и зной.Но время пролитьсяНевидимой птицыВесеннему пенью, и вотЗвенит поднебесьеЗнакомою песней, —И жаворонок поет…

* * *[57]


В воле твоей — остановитьЭтот поток запоздалых признаний.В воле твоей — разорвать эту нитьНаших воспоминаний.Только тогда разрывай до конца,Чтобы связавшая крепко вначале,Если не судьбы, то наши сердца,Нить, как струна, зазвучала…

* * *


Я о деревьях не пишу,Я приказал карандашуБежать любых пейзажей.Все, что в глаза бросалось днем,Я, перед лунным встав огнем,Замазываю сажей.А скалы — скалы далеки.Они не так уж высоки,Как я когда-то думал.Но мне по-прежнему близкиЛюдские приступы тоски,Ее ночные шумы.

ПОСЛЕ ЛИВНЯ


Вдруг ослепляет солнца свет,И изменяют разом цветПоля,И жарко дышит синевой,И к небу тянется травойЗемля.

У КРАЯ ПОЖАРА


Взлетающий пепел пожара,Серебряный легкий туманМешается с дымом и паром,Сырым ядовитым угаромДорогу запутает нам.Наверно, и мы несчастливы,Что сумрачны и молчаливы,И так напряженно глядимНа синей травы переливы,На черный приземистый дым.

* * *


Я целюсь плохо зачастую,Я забираю слишком вверх,Но мой заряд не вхолостую,И выстрел мой — не фейерверк.Нет, я не гнался за удачей.Ствол, раскаленный горячо,Дал выстрел с тяжкою отдачей,Меня ударившей в плечо.Всего за миг до перегрева,Когда, казалось, у стрелкаЛишилась меткости от гневаУже нетвердая рука.Я брошен наземь в той надежде,Что, погруженный в эту грязь,Я буду меток так, как прежде,В холодной луже остудясь.

* * *


Приводит нынешнее летоПослушать пенье в темный лес,И вместо древнего дуэта —Дуэта моря и небес —Вся чаща тысячами звуковТревожит нынче сердце мне,Чтобы и я постиг наукуСопротивленья тишине.

* * *


Незащищенность бытия,Где горя слишком много,И кажется душа твояПоверхностью ожога,Не только грубостью обид,Жестокостью суждений,Тебя дыханье оскорбит,Неловкий взгляд заденет.И, очевидно, оттогоСовсем не в нашей волеКасаться сердца твоего,Не причиняя боли.И тяжело мне даже стихБросать, почти не целясь,В тех детских хитростей твоихДоверчивую прелесть.

* * *


Перейти на страницу:

Похожие книги

Поэты 1840–1850-х годов
Поэты 1840–1850-х годов

В сборник включены лучшие стихотворения ряда талантливых поэтов 1840–1850-х годов, творчество которых не представлено в других выпусках второго издания Большой серии «Библиотеки поэта»: Е. П. Ростопчиной, Э. И. Губера, Е. П. Гребенки, Е. Л. Милькеева, Ю. В. Жадовской, Ф. А. Кони, П. А. Федотова, М. А. Стаховича и др. Некоторые произведения этих поэтов публикуются впервые.В сборник включена остросатирическая поэма П. А. Федотова «Поправка обстоятельств, или Женитьба майора» — своеобразный комментарий к его знаменитой картине «Сватовство майора». Вошли в сборник стихи популярной в свое время поэтессы Е. П. Ростопчиной, посвященные Пушкину, Лермонтову, с которыми она была хорошо знакома. Интересны легко написанные, живые, остроумные куплеты из водевилей Ф. А. Кони, пародии «Нового поэта» (И. И. Панаева).Многие из стихотворений, включенных в настоящий сборник, были положены на музыку русскими композиторами.

Антология , Евдокия Петровна Ростопчина , Михаил Александрович Стахович , Фёдор Алексеевич Кони , Юлия Валериановна Жадовская

Поэзия
Полет Жирафа
Полет Жирафа

Феликс Кривин — давно признанный мастер сатирической миниатюры. Настолько признанный, что в современной «Антологии Сатиры и Юмора России XX века» ему отведён 18-й том (Москва, 2005). Почему не первый (или хотя бы третий!) — проблема хронологии. (Не подумайте невзначай, что помешала злосчастная пятая графа в анкете!).Наш человек пробился даже в Москве. Даже при том, что сатириков не любят повсеместно. Даже таких гуманных, как наш. Даже на расстоянии. А живёт он от Москвы далековато — в Израиле, но издавать свои книги предпочитает на исторической родине — в Ужгороде, где у него репутация сатирика № 1.На берегу Ужа (речка) он произрастал как юморист, оттачивая своё мастерство, позаимствованное у древнего Эзопа-баснописца. Отсюда по редакциям журналов и газет бывшего Советского Союза пулял свои сатиры — короткие и ещё короче, в стихах и прозе, юморные и саркастические, слегка грустные и смешные до слёз — но всегда мудрые и поучительные. Здесь к нему пришла заслуженная слава и всесоюзная популярность. И не только! Его читали на польском, словацком, хорватском, венгерском, немецком, английском, болгарском, финском, эстонском, латышском, армянском, испанском, чешском языках. А ещё на иврите, хинди, пенджаби, на тамильском и даже на экзотическом эсперанто! И это тот случай, когда славы было так много, что она, словно дрожжевое тесто, покинула пределы кабинета автора по улице Льва Толстого и заполонила собою весь Ужгород, наградив его репутацией одного из форпостов юмора.

Феликс Давидович Кривин

Поэзия / Проза / Юмор / Юмористическая проза / Современная проза