Читаем Собрание сочинений. Том 3 полностью

Уж на сухой блестящей крышеСледа, пожалуй, не найдешь.Он, может быть, поднялся вышеГлубоко в небо, этот дождь.Нет, он качается на астрах,В руках травинок на весу,Томится он у темных застрех,Дымится, как туман в лесу.Его физические свойстваНеуловимы в этот миг,И им свершенное геройствоМы отрицаем напрямик.И даже мать-земля сырая,И даже неба синеваНам вторят, вовсе забываяДождя случайные слова.

ОБОГАТИТЕЛЬНАЯ ФАБРИКА[59]


Мы вмешиваем быт в стихи,И оттого, наверно,В стихах так много чепухи,Житейской всякой скверны.Но нам простятся все грехи,Когда поймем искусствоВ наш быт примешивать стихи,Обогащая чувство.

* * *


Деревья скроются из глаз,Суют под ноги сучья,Хотят с дороги сбросить насТаинственные крючья.Мы — меньше всех, мы — мельче всех,Мы — просто пешеходы.И на пути не счесть помех,Поставленных природой, —Оврагов, рек, ущелий, ям,Куда упасть недолго,Как ты бы ни был бодр и прямИ преисполнен долга.На нас с разбега небосводИз-за угла наткнетсяИ нас на клочья разнесет,Столкнет на дно колодца.И только встречная луна,Светящая как фара,Нарочно небом зажженаВ предчувствии удара.

ТРЕТЬЯ ПАРКА


Три пряхи жизнь мою прядут,Чтобы скорей вплеталасьВ живую жизнь любых причуд,В любую небывалость.Зачем же ты явилась здесь,Надев одежду пряхи,Как ты могла на небо влезть,Презрев людские страхи?Но ты — не та, что сучит нитьВолокна звездной пряжи,Что рада счастье сохранить,Судьбу спасти от кражи.И ты — не та, что вьет клубок,Запутывая нитиМоих извилистых дорогСреди мирских событий.Ты — та, что жизнь остановитьВсегда имеет право,Что может перерезать нитьМоей судьбы и славы.Затем и ножницы даныВ девические руки,Чтобы казнила без вины,А просто так — от скуки…

ГНЕЗДО[60]


Гнездо твое не свитоИ не утепленоИ веточками бытаНе переплетено.Твои хоромы тесны,Холодны и жесткиВ вершинах скал отвесныхУ берега реки.Средь каменных расселин,Обвитых лентой льда,Куда не может зеленьВзобраться никогда.Твое гнездо, квартира,Откуда видишь тыНе меньше чем полмираС надменной высоты.Ты греешь камень мертвыйСвоим живым теплом,И когти твои стертыОб острый камнелом.От суетной столицыЗа десять тысяч верстТвое гнездо, орлица,Почти у самых звезд.

РОЩА[61]


Перейти на страницу:

Похожие книги

Поэты 1840–1850-х годов
Поэты 1840–1850-х годов

В сборник включены лучшие стихотворения ряда талантливых поэтов 1840–1850-х годов, творчество которых не представлено в других выпусках второго издания Большой серии «Библиотеки поэта»: Е. П. Ростопчиной, Э. И. Губера, Е. П. Гребенки, Е. Л. Милькеева, Ю. В. Жадовской, Ф. А. Кони, П. А. Федотова, М. А. Стаховича и др. Некоторые произведения этих поэтов публикуются впервые.В сборник включена остросатирическая поэма П. А. Федотова «Поправка обстоятельств, или Женитьба майора» — своеобразный комментарий к его знаменитой картине «Сватовство майора». Вошли в сборник стихи популярной в свое время поэтессы Е. П. Ростопчиной, посвященные Пушкину, Лермонтову, с которыми она была хорошо знакома. Интересны легко написанные, живые, остроумные куплеты из водевилей Ф. А. Кони, пародии «Нового поэта» (И. И. Панаева).Многие из стихотворений, включенных в настоящий сборник, были положены на музыку русскими композиторами.

Антология , Евдокия Петровна Ростопчина , Михаил Александрович Стахович , Фёдор Алексеевич Кони , Юлия Валериановна Жадовская

Поэзия
Полет Жирафа
Полет Жирафа

Феликс Кривин — давно признанный мастер сатирической миниатюры. Настолько признанный, что в современной «Антологии Сатиры и Юмора России XX века» ему отведён 18-й том (Москва, 2005). Почему не первый (или хотя бы третий!) — проблема хронологии. (Не подумайте невзначай, что помешала злосчастная пятая графа в анкете!).Наш человек пробился даже в Москве. Даже при том, что сатириков не любят повсеместно. Даже таких гуманных, как наш. Даже на расстоянии. А живёт он от Москвы далековато — в Израиле, но издавать свои книги предпочитает на исторической родине — в Ужгороде, где у него репутация сатирика № 1.На берегу Ужа (речка) он произрастал как юморист, оттачивая своё мастерство, позаимствованное у древнего Эзопа-баснописца. Отсюда по редакциям журналов и газет бывшего Советского Союза пулял свои сатиры — короткие и ещё короче, в стихах и прозе, юморные и саркастические, слегка грустные и смешные до слёз — но всегда мудрые и поучительные. Здесь к нему пришла заслуженная слава и всесоюзная популярность. И не только! Его читали на польском, словацком, хорватском, венгерском, немецком, английском, болгарском, финском, эстонском, латышском, армянском, испанском, чешском языках. А ещё на иврите, хинди, пенджаби, на тамильском и даже на экзотическом эсперанто! И это тот случай, когда славы было так много, что она, словно дрожжевое тесто, покинула пределы кабинета автора по улице Льва Толстого и заполонила собою весь Ужгород, наградив его репутацией одного из форпостов юмора.

Феликс Давидович Кривин

Поэзия / Проза / Юмор / Юмористическая проза / Современная проза