Собрание сочинений в 5-ти томах. Том 4. Стихотворения.

Извращенная прихоть у кошек-принцесс,
Даже у самых черных, черных, как уголь,
Кроме юной луны, на каждой груди горящей,
Коралловые языки, берилловые глаза, словно лампы.
И лапы в галопе, как трижды три в девяти, —
Извращенная прихоть, походя, отдаваться
В правдоподобном любовном экстазе
Бродячим дворовым котам с разодранными ушами,
Которые ниже настолько обычных домашних котов,
Насколько они их выше; а делают это назло,
Разжигая ревность, — и не стыдятся ничуть
Крупноголовых котят кроличье-серого цвета,
С удовольствием их оставляя.

ТРОФЕИ (Перевод И. Левидовой)

Когда все кончено и ты бредешь домой,
С трофеями войны управиться нетрудно:
Штыки, знамена, шлемы, барабаны
Украсят лестницу и кабинет,
А мелкие предметы с поля брани —
Часы, монеты, кольца и коронки —
Ты с выгодой продашь (конечно, анонимно).

Куда сложней с трофеями любви,
Когда все кончено и ты бредешь домой.
Ведь этот локон, письма и портрет
Не выставишь публично, не продашь.
Спалить, вернуть — противится душа,
А спрятать в сейф мешает опасенье,
Что этот сейф прожгут они насквозь.

БЛАГОДАРНОСТЬ ЗА КОШМАР (Перевод И. Озеровой)

Его облики неисчислимы,
Его сила ужасна,
Мне неведомо имя его.

Неделями, съежившись, он лежит,
Подавая лишь изредка признак жизни,
Словно приступ странного совпаденья.

Есть сытно, одеваться солидно, спать удобно
И превращаться в достойного гражданина
С долгосрочным кредитом в магазинах и кабаках —

Так опасно! Я очень боялся, что этот патлатый дьявол
Не согласится с моим соглашательством
И устроит себе берлогу в чьем-то пустом животе.

Но когда он внезапно взнуздает меня во сне,
«Все прекрасно!» — хриплю я и к лампе на ощупь тянусь
Со вспотевшим лицом и грохочущим сердцем.

ЖЕНЩИНА И ДЕРЕВО (Перевод И. Левидовой)

Одну лишь женщину всю жизнь любить,
Под деревом одним искать покоя —
Не мудрено и дураком прослыть
За постоянство глупое такое.

Вот почему изменчивый поэт,
Что к новизне стремится непрестанно,
Обязан быть — пути иного нет,
Так он считает, — вечным Дон Жуаном.

Но если чудом каждый новый день
(А чудеса, мы слышали, бывают),
Одна лишь женщина и тех же веток сень
Его неукоснительно пленяют?

И если все, что может обещать
Туман и жар горячечных видений,
В который раз сбывается опять,
Лишь по знакомым поднимись ступеням?

Искатель перемен, застоя враг —
Таков поэт. И все же, все же —
Что, если Феникс прячется в ветвях,
А женщина — судьба, и с каждым днем дороже?

НАЗОВИ ЭТОТ БРАК УДАЧНЫМ (Перевод И. Озеровой)