Собрание сочинений в десяти томах. Том первый. Стихотворения

Феномен. — Как естествоиспытатель, Гете создал свою теорию цвета, которую противопоставил концепции классической физики, созданной Ньютоном. Наблюдения над природой цвета поэт часто вводил в свои художественные произведения. Здесь поэт уподобляет свою любовь феномену белой радуги, появляющейся в утреннем тумане. При всем несходстве, она, однако, сродни обыкновенной цветной радуге. Такова и любовь поэта. Символика цветов: белая радуга, седой туман символизируют старость, яркая цветная радуга — молодость. Сопоставление становится ясным, если вспомнить, что в год написания стихотворения Гете исполнилось 65 лет, тогда как Марианна была на 35 лет моложе его.

Любезное сердцу. — Визирь— на Востоке — министр при шахе. Шираз— город в Персии, родина Гафиза, знаменитый своими цветами и садами. Стихотворение написано в Тюрингии, близ Эрфурта, и навеяно созерцанием знаменитых цветников, вновь возникших после опустошений, нанесенных наполеоновскими войнами.

Песня и изваянье. — На протяжении творческого пути Гете впитал эстетические идеалы различных художественных культур. Как отмечено выше, недолгое увлечение изощренным стилем рококо сменилось у него приверженностью исконному народному германскому искусству, культом готики и Шекспира. За этим наступила пора «веймарского классицизма», и эстетической нормой для Гете стала гармония античного искусства. Данное стихотворение отражает приобщение Гете к художественной культуре Востока. Поэт противопоставляет теперь «стройному образу», трепету «жаркой плоти» античного искусства поэзию Востока, для определения свойств которой он пользуется образом воды, прохладного освежающего ручья. Его привлекает «водной зыби перелив»; поэзия Востока — не мгновенный отклик на сиюминутные переживания, а отзвук уже прошедшего, она возникает после потрясения чувств, когда сердце остыло, и мысль поэта запечатлевает пережитое в спокойном созерцательном духе. Именно благодаря тому, что чувства, переживания «отстоялись», их поэтическое воплощение обретает эту законченность и пластичность форм, которую Гете уподобляет изваянию.

Блаженное томление. — Изучая Восток, Гете познакомился с аскетическим вероучением суфистов, культивировавших добровольное самосожжение как средство приобщения к «небесному огню вечности». Жизнелюбивый Гете воспринял сочувственно лишь поэтическую символику суфистов, использовав ее в духе своего мировоззрения. Аскетизму суфистов он противопоставляет чувственность, и у него «блаженное томление», стремление к слиянию с вечностью проявляется «в смутном сумраке любовном, в час влеченья, в час зачатья», что в корне противоречило суфистскому отречению от жизни. Отличало его от них и иное отношение к смерти. Для них она — конец бытия, а для Гете звено в цепи бесконечного мирового процесса, в котором рождение и смерть, сменяя друг друга, создают постоянное обновление жизни.

«И тростник творит добро…»— На Востоке тростник использовался для изготовления перьев.

КНИГА ГАФИЗА

Поскольку поэзия Гафиза была первым источником вдохновения Гете при создании «Дивана», он посвящает ему отдельную книгу, содержащую как достоверные сведения, так и несколько идеализированную характеристику великого персидского поэта. Эта книга дает собирательный образ поэта, мудрого, уравновешенного жизнелюба; Гете подчеркивает, что не отождествляет себя с ним, хотя и ощущает духовное родство.

Прозвище. — Мохаммед Шемс-эддин— «Солнце веры» — собственное имя Гафиза. Прозвище «Гафиз» означает «хранитель Корана»; поэт знал его наизусть. Плат Вероники. — По преданию, святая Вероника накинула платок на лицо страждущего Христа, когда же платок сняли, то на нем появилось изображение его просветленного лица (см. «Поэзия и правда», кн. 15). В статье «Искусство и древность на Рейне» Гете описывает картину с изображением этого предания из коллекции своего приятеля Буассере.

Жалоба. — Мирза— здесь: синоним поэта. Известны многие персидские поэты, носившие это имя.

Фетва. — Фетва— решение судьи в вопросах законности и веры. Эбусууд— верховный судья в Константинополе в XVI в.; верующие задали ему вопрос, вредна ли поэзия Гафиза.

Раскрытие тайны. — Исторический Гафиз в духе своего времени был не чужд мистицизма, но Гете совсем освобождает его от верований древности, превращая в рупор своих взглядов и делая решительным противником всякой мистики.

КНИГА ЛЮБВИ