Фридриху Вильгельму Готтеру.
— Адресат стихотворного послания был близок к Гете во время его пребывания в г. Вецларе (см. «Поэзия и правда», кн. 12). Послано вместе со вторым изданием драмы Гете «Гец фон Берлихинген». Советы для постановки драмы вызваны тем, что Готтер, как и сам Гете, интересовался любительскими театральными представлениями.Надпись на книге «Страдания юного Вертера»
(в подлиннике «motto» — эпиграф; нем.). — Роман Гете «Страдания юного Вертера» (1774) был восторженно встречен молодежью, но имел также неожиданное последствие — ряд самоубийств молодых людей, подражавших примеру Вертера. Выпуская второе издание книги, Гете снабдил его эпиграфом в виде этого стихотворения. Подтверждая свое восхищение чувствительными душами, он настойчиво призывал молодых людей не уходить из жизни, а мужественно встречать ее трудности.Историю своей любви к Анне Элизабете Шёнеман, воспетой им под именами Лили и Белинды, Гете рассказал в автобиографии («Поэзия и правда», кн. 16–20). Если стихотворения, посвященные Фридерике Брион, проникнуты бурной восторженностью, то чувства, вызванные Лили, сложны и противоречивы. Страсть лирического героя сильна, но есть в его любви нечто тягостное. Между ним и возлюбленной нет полного взаимопонимания, он ревнует, мучится, жаждет близости и боится стать рабом своей страсти. Лирический герой этих стихотворений глубже заглядывает в свой внутренний мир, чем возлюбленный Фридерики, более живший красотой ее и окружающей природы. Любовь к Лили вызывает у поэта элегические ноты.
ПЕРВОЕ ВЕЙМАРСКОЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ
Ильменау.
— Написано ко дню рождения Карла-Августа, герцога Саксен-Веймарского. Стихотворение создано восемь лет спустя после приезда в Веймар и отражает разные фазы жизни в эти годы. Композиция стихотворения сложна, в нем переплетаются прошлое и настоящее, а в конце есть намек на желаемое будущее. Поэма открывается впечатлением от окрестностей городка Ильменау с близлежащей горой Кикельхан. Посещение этой местности заставляет поэта вспомнить развлечения, которым он вместе с герцогом и его приближенными предавался в первое время по прибытии в Веймар, перед его мысленным взором возникают образы спутников герцога. Поэт вспоминает и самого себя, нынешний Гете обращается с вопросом к Гете тех времен: кто он. Следует ответ, содержащий опыт самохарактеристики, относящейся к первым веймарским годам. Пробудившись, поэт размышляет о будущем. При этом надо вспомнить третью строфу, где говорится о трудной жизни простых людей. В финале поэту открывается видение счастливой жизни народа в будущем, и он обращается к герцогу, выражая надежду, что тот осуществит эту мечту.В шестой строфе упомянут
Epiphanias.
— Так называется христианский рождественский праздник, связанный с легендой о поклонении волхвов, отмечавшийся 6 января. Шутливое стихотворение написано Гете для этого праздника в Веймаре. Начальные строки взяты из народной песенки, исполнявшейся в этот день мальчиками. Ввиду ее богохульственного характера эта песня была запрещена веймарской полицией, но Гете позволил себе дать свой вариант, исполненный на придворном празднестве. Первого из волхвов исполняла актриса Корона Шретер, и в этом соль шутки третьего четверостишия.Этим именем Гете называл свою возлюбленную Шарлотту фон Штейн (см. предисловие). По сравнению с предшествующими любовными циклами этот отличается отсутствием бурных порывов, мягкостью тона, большей раздумчивостью и вместе с тем уверенностью в том, что обращения к возлюбленной встретят глубокое понимание с ее стороны. Полнее всего их отношения выражены в стихотворении, открывающем здесь этот цикл. Влияние Шарлотты фон Штейн сказалось не только в стихах, посвященных ей, но и в других произведениях этого периода.
Стихотворения, собранные в данную группу, характеризуют новое умонастроение, пришедшее на смену идеям «Бури и натиска». Особенно показательны в этом отношении новые гимны: «Границы человечества», «Песня духов над водами», «Моя богиня», «Божественное». Гете сохраняет в них верность своему пантеизму, вере в единство человека с силами природы, но лирический герой его поэзии уже не прежний бунтарь, бросающий вызов богам, а человек, сознающий, что он может осуществить свое земное назначение не в противоборстве с миром, а в тесном слиянии с ним. По-новому звучит и столь близкая поэту тема странничества. Его странник теперь идет не навстречу буре — он жаждет мира и покоя. Этим настроением пронизаны обе новые «Ночные песни странника», особенно непревзойденный образец лирики Гете — «Горные вершины // Спят во тьме ночной…».