Собрание сочинений в двух томах. Том I

Пыльный запах листвы, черный ствол над скамейкой зеленой.
Крепким каменным сном спят уставшие за день дома.
Нарастающей массой печали — и грустью огромной —
Надвигается ночь, разливается серая тьма.

В мире ходит беда, бродит ветер и зреют ненастья.

Скорбь витает над миром и дышит на нас горячо.
А в дрожащих руках бьется-бьется непрочное счастье,
А в усталых руках — непосильное счастье мое.

Как вчера, мы сегодня с тобою расстанемся скоро.

И, слабея в борьбе с многоликой и темной судьбой,
После дней и ночей — лжи, смиренья, труда и позора,
Мы в назначенный вечер увидимся снова с тобой.

А потом будет день (и, поверь, он придет, он настанет),

День — такой, как другие (никто наших слез не поймет…),
Когда я не приду или ты не придешь на свиданье,
Когда кто-то уже никогда ни к кому не придет.

И от наших речей, и от радости нашей жестокой,

И от наших ночей — уцелеют, быть может, стихи,
Только горсточка слов, старомодные стыдные строки
О любви, о судьбе, о любви, о тебе, о любви.

104. Прогулка

Несложная мучительная повесть
О деревенской ночи в сентябре:
Ты рядом шла, моя живая совесть,
Ты прижималась горестно ко мне.

Светлела ночь, высокая, пустая…

Ты шла со мной, и за тобою вслед
Кружились — тайной и пугливой стаей —
Безумье, грусть, какой-то дивный свет,

Как будто слабый отблеск скорбных крыльев…

Ты — рядом, ты, о, друг любимый мой…
Мы молча шли. О страшное бессилье
Затерянных в пустыне мировой…

Два человека — в роковом круженьи

Ночных всепожирающих стихий…
И каждый вздох и каждое движенье —
Любовь — любви — любовью — о любви.

О, как любили мы, о, как жалели

Всех обреченных гибели и тьме,
И тех, что плакали, и тех, что пели,
Тех, кто беспомощен, и тех, кто горд и смел.

Убийц, сирот, и пасынков, и мачех,

Всех радостных — в невинности своей,
Всех одиноких, всех слепых и зрячих,
И даже птиц, и камни, и зверей.

…Вверху все те же трепетали звезды

Над всем, что в мире надо пожалеть.
Мы шли в ночи, торжественной и грозной,
Хотелось жить, хотелось умереть.

105. Сон