Что ваши интересы дороже мне моих. А притом, когда спрашивает губка, что может ей ответить сын короля?
Ваше высочество считаете меня губкой?
Да, почтеннейший, губкой, которая впитывает в себя милости короля, его награды и приказанья. Таких слуг короли держат для важных случаев. Его берегут за щекой – как обезьяна орехи: засунет в рот первыми, а проглотит последними. Когда ему понадобится то, что вы всосали в себя, – вас стоит подавить, и вы, как губка, опять сухи.
Я вас не понимаю, принц.
Очень рад. Ослиное ухо не понимает такой речи.
Ваше высочество, вы должны сообщить, где тело, и последовать с нами к королю.
Тело еще при короле, но король еще не тело. Король представляет собою что-то…
Что-то, принц?
Что-то ничтожное. Ведите меня к нему, – травля началась…
Уходят.
Другая комната в замке. Входят король и приближенные.
Входит Розенкранц.
Входят Гамлет и Гильденстерн.
Ну, Гамлет, где Полоний?
На ужине.
На ужине, – где?
Не там, где он ест, а где его едят. Дипломатическое собрание червей теперь старается около него. Этот червь – величайший король в деле еды. Мы откармливаем разных животных, чтобы откормить себя, а себя мы откармливаем для червей. Жирный король и тощий нищий – две перемены, два блюда за одним столом. Так все кончается.
Увы! Увы!
Человек удит рыбу на червяка, который кушал самого короля, и сам ест рыбу, скушавшую этого червяка.
Что ты хочешь этим сказать?
Ничего. Я только хотел указать, как иногда король может совершить путешествие по кишкам нищего.
Где Полоний?