Так проникая в дальний свет,Который памятью зовется —Я вижу полудетский следНа черноземе у колодца.Растет все так же старый вяз,Под ним в луче, роятся мошкиИ бабочка вкололась в грязь,Как в бархатное платье брошка.И так же свеж степной овраг,И так же темно-сине небо.Я сделал там последний шаг —И больше никогда там не был…Когда в бетонных городах,Жить человечество привыкнет,Так пусть же — хоть в моих стихах,Тень от незримого возникнет.
«Утром иней серебристый…»
Утром иней серебристыйПревращается в росу.Слышно, как на снег зернистыйКапли падают в лесу.Солнца зной и запах снегаСоставляют аромат,Сердце наполняют негойВсех, кто дню такому рад.И глаза от света щуря,Чтоб владенья осмотреть —Из берлоги вылез бурыйСтарожил лесов — медведь.Ветер вешний, ветер свежий,Капель шум в глуши лесной,Постепенно след медвежийНаполняется водой.
«Мне тайна знаки подает…»
Мне тайна знаки подает,То темнотой, то светом машет,В стекле вагонном промелькнет,В домашнем зеркале пропляшет,Возникнет в зрительной мечте,Прозрачная — легчайшим дымом,И я на деловом листеЛовлю заказ неуловимый,Пишу и под моей рукойОгни… оранжевые флаги…Очнусь — и вижу пред собойСвой профиль на листе бумаги.
В горах
А. Ранниту
Виды гор у памяти в альбоме —Место непреложное нашли,Я же уподобился святому —Помыслы бежали от землиДалеко… но тяжкую бескрылостьЯ на каждом чувствовал шагуОт того, что несмотря на близость —Слить себя с природой не могу.Зоркий ястреб круг полета чертитНад ущельем темным и глухим.Может быть, я только после смертиДля природы сделаюсь своим?1964 г.
Сорока
Деды, прадеды в мундирах, —И погонах.Мой отец был командиромЭскадрона.Зная формы полковые —В раннем детствеЯ хотел служить России —По наследству,Но Россия изменилаДаже имя.Все, что было сердцу мило,Стало дымом.Мне пришлось в дороге дальнейНаучиться,Проводить свой век печальныйЗа границей.Здесь ненужное востокуПригодится,Вижу русскую сорокуНа границе.Вот она гостей пророчитКак сибилла,Хвост на запад, между прочим,Устремила.Но слегка ошиблась птицаГостем будут —Лишь стихи из-за границыА не люди!