Сочинения

Мужа ты какого, героя ль, бога ль
Лирой хочешь петь или резкой флейтой,
Клио? Имя чье будет вторить всюду
Эхо шутливо?

Там, где тень дают Геликона рощи,

Там, где Пинда высь или Гем холодный,
Шли откуда вслед за певцом Орфеем
Рощи покорно?

Матерью учен, замедлял поток он

10 Бурных рек, ветров умерял порывы;
Шли за ним дубы по следам, внимая
Струнам певучим.

Что я смею петь до хвалы обычной

Всех Отцу[25]? Людей и богов делами
Правит он во все времена, землею,
Морем и небом.

Выше, чем он сам, ничего нет в мире,

И ничто ему не равно по славе.
Ближе всех к нему занимает место
20 Дева Паллада,

Что смела в боях. Не пройду молчаньем

Вас: о Вакх! о ты, что зверям враждебна,
Дева[26]! ты, о Феб, что внушаешь страх всем
Меткой стрелою!

В честь Алкида я буду петь и Леды —

Близнецов[27]: один был кулачным боем
Славен, тот — ездой на конях. Блеснут лишь
Путникам оба,

Вод поток со скал, торопясь, стекает,

30 Ветры стихнут вдруг, разбегутся тучи,
Горы грозных волн — то богов веленье —
В море спадают.

Ромула ль затем, времена ли мира

В царство Нумы петь мне, не знаю, Приска ль
Гордые пучки[28], иль конец Катона,
Славы достойный.

Регула равно я и Скавров вспомню;

Павла, что лишил себя жизни, видя
Вражьих сил успех; как Фабриций чист был,
40 Вспомню я с Музой.

Как служить войне и косматый Курий

Должен был, равно и Камилл, суровой
Бедностью тесним и именьем скудным,
Дедов наследством.

Словно древа ствол у Марцеллов слава

С каждым днем растет, и средь них сверкает
Юлиев звезда, как в светилах меньших
Месяц сияет.

О отец и страж ты людского рода,

50 Сын Сатурна! Рок поручил охрану
Цезаря тебе: пусть вторым он правит,
Царствуй ты первым.

Все равно, триумф заслужив, кого он

В Рим введет: парфян ли смиренных, Лаций
Мнивших взять, вождей ли индийцев, серов
С края Востока, —

Пусть на радость всем он землею правит,

Ты ж Олимп тряси колесницей грозной,
Стрелы молний шли нечестивым рощам
60 Гневной десницей.

13 К Лидии [29]

Если, Лидия! — Телефа
Выю (розовый цвет!), белые Телефа
Руки хвалишь ты, — горе мне! —
Желчью горькой во мне печень вздымается.

Нет ума у меня тогда,

Нет и краски ланит! Слезы, что катятся
По щекам, уличат меня,
Как глубоко горю жгучим я пламенем.

Да, горю, — если снежные

10 Черезмерным вином плечи зальют тебе
Иль на губках останется
Долгий знак от зубов юноши буйного.

Если б ты меня слушалась,

Ты отвергла б навек — грубо пятнающих
Нежность уст, что со щедростью
Напитала своим Венера нектаром.

Втрое счастлив и более,

Знает прочные кто узы! Постыдными
Не разъята раздорами,
20 Их порвется любовь только с последним днем.

14 К Республике [30]