Сочинения

XXI. λβ'. О том, что благие [души] счастливы и в течение жизни, и после смерти.

I. 1. (α') Желающий слушать о богах и мире должен быть с детства прилично выучен и вскормлен не безумными мнениями; он должен быть благ по природе и рассудителен, чтобы иметь нечто подобное логосам; наконец, ему следует знать общие понятия. 2. Общие же понятия суть те, о которых все люди, если их правильно спрашивали, говорят одно и то же, (β')например, что весь Бог благ, что Он бесстрастен, что неизменен, ибо все изменчивое меняется к лучшему или к худшему; если к худшему, то портится (κακύνεται), если же к лучшему, то было порченным изначально.

II. 1. (γ') Да будет таким слушающий. Перейдем к тому, какими должны быть боги: их сущности не возникли (ибо они вечно сущие, но никогда не становящиеся), они пребывают всегда, они — те, что обладает первичной мощью, те, что по природе бесстрастны. 2. (δ') Они не состоят из тел, ибо даже силы тел бестелесны, (ε') Они не охвачены местом, ибо это присуще телам; они не отделены ни от первой причины, ни от иных причин, так же как мысли не отделены от Ума, знания не отделены от Души, и чувства от Живого Существа[976].

III. 1. (ζ') В самом деле, достойно исследования, почему древние пользовались мифами, исключив такие вот[977] речи [λόγος]. Это исследование и есть та первая польза, которую мы извлекаем из мифов, как, впрочем, — и что не оставляем рассудок праздным.

А то, что мифы божественны, можно утверждать смотря на тех, кто их использовал. Ибо это были боговдохновенные поэты и лучшие из философов, обучавшиеся мистериям, да и сами боги пользовались мифами, давая оракулы.

2. (ζ'') То, почему мифы божественны, должна исследовать философия. Поскольку все сущие радуются подобному им, от неподобного же отвращаются, следовало быть знаниям о богах подобными тем[978], чтобы им становиться достойными [божественной] сущности, и чтобы говорящие [о божественном] делали богов благосклонными; все это достигалось только посредством мифов.

3. Мифы изображают богов изреченными и неизреченными, явленными и неявленными, открытыми и сокрытыми, [показывают] их благость; и как для всех являются общими блага чувственные, но только для разумных — умопостигаемые, так же и мифы говорят всем, что боги существуют, но что они суть — только способным понять.

Мифы изображают и сущность богов, ибо возможно и космос назвать мифом, потому что вещи и тела в нем явлены, души же и умы сокрыты.

4. Кроме того, если учить всех людей истине о богах, то в глупцах возникнет презрение и не позволит им достигнуть научного знания, людей же ревностных и серьезных это приведет к беспечности; сокрытие же истины мифом одним не позволяет презирать, других же заставляет философствовать.

Почему же говорится в мифах об изменах, кражах, оковах отца и прочих нелепостях? Но разве не достойно удивления и восторга, что благодаря очевидной нелепости душа сразу же убеждается в том, что рассказы эти — покровы, сама же истина полагается неизреченной?

IV. 1. (η') Есть мифы теологические, физические, психические, материальные и составленные из них.

Те, что позволяют созерцать саму сущность богов, не пользуясь никаким телом, суть мифы теологические, например миф о пожирании Кроносом своих детей; поскольку этот бог есть умный бог, Ум же весь обращен в себя, то и миф прикровенно повествует о сущности этого бога.

2. Мифы, созерцающие энергии богов, направленные на космос, могут быть названы физическими; так, некоторые полагали Кроносом время[979], части же времени — детьми этого целого, и в этой связи говорили, что дети были поглощены отцом.

Психический способ — в рассмотрении энергий самой Души, ибо мысли даже наших душ, устремляясь на иные предметы, продолжают оставаться в своих родителях[980].

3. Последними — материальными — пользовались в силу своего невежества главным образом египтяне, полагавшие сами тела богами, называвшие Изидой землю, Озирисом влагу, Тифоном жар, воду — Кроносом, плоды — Адонисом, вино — Дионисом. Говорить, что все эти вещи посвящены богам, так же как растения, камни и живые существа, свойственно человеку рассудительному, называть же богами — сумасшедшему; если только это не говорится так же, как саму сферу Солнца и лучи, исходящие из нее, мы обычно называем "Солнцем"[981]

4. Что же до вида смешанных мифов, то его можно рассмотреть на множестве примеров; вот, скажем, миф о пире богов, на который Эриния вбрасывает золотое яблоко, и о любосварливых богинях, посланных Зевсом судиться к Парису, которому Афродита показалась прекрасной и которой он отдал яблоко. 5. Здесь пир означает сверхкосмические силы богов, и поэтому они[982] вместе друг с другом; золотое яблоко — это космос, который, возникнув из противоположностей, справедливо называется вброшенным Эринией. Различные боги, разным радуя космос, кажутся ссорящимися из-за яблока; живущая чувствами душа — это ведь и есть Парис — не видит в космосе иных сил, кроме красоты, Афродиты, потому он говорит, что яблоко принадлежит ей.