Сочинения русского периода. Стихи. Переводы. Переписка. Том 2

 «Скит № 1» очень изящно издан, идея его (хоть и на 20 страницах, но всё же книга – значит что-то реальное – дело) удачна, а содержание его свидетельствует о верной и большой работе над стихом, о бережном отношении к поэзии. Больше всего нравится мне «Звезда Атлантиды» Лебедева. По этому стихотворению мне хочется, как по концу нитки до клубка, добраться до идейного клубка теперешнего Скита. Характерен ли «Ангел + Ундервуд» Лебедева для Скита или это стихотворение случайно? Чем сейчас живет Скит, что его волнует, каковы пути его и какова будничная обстановка работы – вот что мне было бы очень интересно узнать. Могу ли злоупотреблять Вашим ко мне вниманием, могу ли просить Вас написать мне об этом? Очень мне бы хотелось также ближе познакомиться с В. Лебедевым. Кто он, чeм живет, что представляет собою его творчество? С отдельными стихами его я давно уже знаком и с самого начала они расположили меня в пользу их автора. Передайте, пожалуйста, Альфред Людвигович, ему мое желание познакомиться с ним, завязать переписку.

 Посылаю свои новые стихи, чтобы не только на словах, но и на «деле» восстановить нашу связь. Интересно мне было бы услышать Ваше мнение и мнение Скита о них. Если же они найдут у Вас отклик, – имею смелость предложить их для следующего сборника Скита.

Искренне уважающий Вас

   Л. Гомолицкий.

Мой адрес: ред. «Молва», Warszawa, Chocimska 35;

или: «Rosyjski Komitet Spoleczny»

Warszawa, Podwale 5.

21. К.А. Чхеидзе – Гомолицкому

                                                                16-6-33

 Милостивый Государь, г. Лев Гомолицкий!

 Вы – автор и знаете, какие чувства могли возбудить Ваши слова у автора «Страны Прометея». Вероятно, тут не может идти речь о благодарности. Но я не могу отказать себе в желании сказать Вам о той великой радости, которую Вы подарили мне. Ваш отзыв не первый, появившийся в русской печати (два отзыва были в Шанхае, один в Харбине и один в Праге – хотя в Праге два печатных органа периодических и несколько непериодических). Тем не менее, я должен считать Ваш отзыв первым – по силе проникновения в вещь и по изобразительности ее свойств...^[225] Быть может, Вам интересно будет узнать, что свою книгу я написал в 1930 году и тотчас продал право на печатание ее перевода на чешский язык издательству Квасничка и Гампль. Ввиду кризиса книга вышла только 1 февраля с.г. Мои поиски русского издательства в Европе не увенчались успехом, как потому, что у меня нет ни имени, ни связей; так и потому еще, что я принадлежу к сторонникам евразийского течения. Но не к той части евразийского течения, которое в 1928/29 гг. занялась самоликвидацией этого «третьего максимализма русской революции» и сблизилась (идейно и персонально) с ВКП (б) – а к той части, которая по-прежнему стоит на религиозной основе, отталкивается от реакции и коммунизма и ведет органическую работу по сочетанию «исторического» с «революционным». – В 1932 году мне сообщили, что в Шанхае имеется издательство «Слово» и одним из его основателей является г. И.М. Алтадуков – по происхождению кабардинец. Я списался с ним, и таким образом моя книга увидела свет... Книга вышла в декабре 1932 года, была разослана всем эмигрантским газетам, но – как Вы, наверное, заметили – вот уже 1/2 года ни одна из них «не замечает» Страну Прометея. Я не ищу причин этого молчания, потому что знаю их. Причины в том, что похвалить книгу – по мнению делающих погоду критиков – значит как-то и автора приподнять, – а этого делать нельзя, ведь автор (страшно сказать!) евразиец. Выругать тоже нельзя, так как и брань может привлечь к книге внимание. Но внимание к книге – в значительной части внимание к автору – а это-то и вредно! Вот почему (как мне кажется) «наша печать» предпочитает молчание. Дескать – никто ничего не услышит – и ладно, и на Шипке полное благополучие и благорастворение всяческих поддающихся благорастворению веществ.

 Прошу Вас не удивляться моему многоречию. Оно объясняется всем изображенным выше.

 Однако, ради Бога, не поймите меня так, что будто во мне говорит авторское «задетое» самолюбие. Нет. Мое авторское самолюбие удовлетворено в высшей мере. Увы – не русскими, но чешскими (отчасти немецкими) критиками. К настоящему времени (если подходить статистически) я располагаю почти двумя десятками отзывов столичных, за малым исключением, рецензий. Некоторые из них таковы, что чувство меры и скромности не позволяет мне их приводить. Добрая треть лучших чешских критиков отметила Страну Прометея – и, право, это больше чем достаточно для первой книги «начинающего» писателя.