Сочинения в 3-х тт. Том 3

— Я не узнал ваш голос, — сказал худой, смуглый брюнет лет двадцати шести, старательно пытаясь придать круглым, как бусинки, глазам простодушное выражение. У него были мясистые губы, а подбородок почти отсутствовал.

Зеленая полосатая рубашка, расстегнутая у воротничка, нуждалась в стирке, зато серые брюки были тщательно отутюжены.

— Да, в наши дни излишняя осторожность не повредит, — провозгласил Спейд и вошел в комнату, где находились еще двое мужчин, делавших вид, что приход Спейда их совершенно не интересует.

Один из них облокотился о подоконник и подпиливал ногти. Второй сидел в кресле, закинув ноги на край стола, и изучал газету. Оба почти одновременно вскинули головы, посмотрели на Спейда, после чего тут же вернулись к своим занятиям.

— Рад познакомиться с друзьями Тома Минеры! — жизнерадостно воскликнул Спейд.

Минера отошел от двери и смущенно пробормотал:

— Э-э… да… мистер Спейд, познакомьтесь с мистером Конрадом и мистером Джеймсом.

Конрад оторвался от подоконника и приветственно поднял руку с пилкой для ногтей. Он был среднего роста, немного старше Минеры, коренастый, с крупным носом и маловыразительными глазами.

Джеймс на миг опустил газету, метнул на Спейда холодный оценивающий взгляд и бросил:

— Здорово, приятель! — И снова погрузился в газету.

Он был крепко сбитый, как и Джеймс, но повыше ростом и со смышлеными глазами.

— Ах, так вы, значит, еще и друзья покойного Эли Хейвена! — выпалил Спейд.

Конрад больно уколол пилкой палец и злобно выругался.

Минера облизнул губы и вдруг виновато забубнил:

— Клянусь, Спейд, ни один из нас его вот уже целую неделю не видел.

Спейд, казалось, даже немного изумился внезапной перемене в поведении смуглолицего.

— Как думаешь, из-за чего его убили? — спросил он.

— Я знаю только то, что было в газетах: все карманы у него были вывернуты наизнанку, и при нем не оказалось ни цента. — Он провел рукой по губам. — Хотя, как мне кажется, он и должен был быть на мели. Во всяком случае, во вторник вечером денег у него не было.

— По моим сведениям, в четверг вечером он раздобыл деньжат, — тихо сказал Спейд.

У Минеры явственно перехватило дыхание.

Джеймс сказал:

— Что ж, вам лучше знать. Я об этом не слыхал.

— Он когда-нибудь работал с кем-нибудь из вас?

Джеймс медленно отложил газету и снял ноги со стола. Похоже, вопрос Спейда показался ему отнюдь не праздным.

— Что вы имеете в виду? — спросил он.

Спейд изобразил удивление:

— Как, вы ведь где-то работаете?

Минера шагнул вперед.

— Послушайте, Спейд, — начал он. — Этот Хейвен был просто парень, которого мы знали. Один из многих. Мы не знаем, кто его укокошил, и не имеем к этому никакого отношения. Мы вообще..

Послышался осторожный стук в дверь.

Минера и Конрад посмотрели на Джеймса, который в отвел кивнул, но в это время Спейд проворно метнулся к двери и открыл ее.

На пороге стоял Роджер Феррис.

Спейд и Феррис уставились друг на друга.

Потом Феррис протянул руку и сказал:

— Очень рад вас видеть.

— Заходите, — кивнул Спейд.

— Вот, взгляните, мистер Спейд. — Феррис дрожащей рукой извлек из кармана грязноватый конверт.

На конверте были напечатаны имя и адрес Ферриса. Марки не было. Спейд вытащил из конверта узкий листок дешевой белой бумаги и развернул. На бумаге было напечатано: «Вам нужно прийти в отель «Бакстон» на Арми-стрит сегодня в пять часов вечера в комнату № 411 по поводу прошлого четверга». Подпись отсутствовала.

— До пяти часов еще далеко, — заметил Спейд.

— Верно, — охотно согласился Феррис. — Но я примчался сразу, как получил записку. Ведь именно в четверг Эли приходил ко мне.

Минера подтолкнул Спейда локтем:

— Что там такое?

Спейд показал ему записку.

Минера прочитал и завопил:

— Ей-богу, Спейд, я тут ни при чем! Я ничего не знаю!

— А кто знает?

Конрад лихорадочно замотал головой.

— Что это за письмо? — спросил Джеймс.

Спейд задумчиво посмотрел на Ферриса, потом заговорил, словно обращаясь сам к себе:

— Ясно, Хейвен собирался потрясти вас.

— Что? — Лицо Ферриса побагровело.

— Потрясти, — терпеливо повторил Спейд, — На жаргоне это означает «вытрясти деньги», или, попросту говоря, шантажировать.

— Послушайте, Спейд, — заговорил Феррис, — надеюсь, вы сами не воспринимаете это всерьез? С какой стати ему бы вздумалось шантажировать меня?

— «Старому, верному Баку», — процитировал Спейд посвящение погибшего поэта, — «знававшему раскрашенный свет, в память о былых временах». — Он хмуро посмотрел на Ферриса. — А что такое «раскрашенный свет»? Знаете, какой термин употребляют в своем жаргоне циркачи и киношники, когда кого-то на полном ходу сбрасывают с поезда? У них это называется «зажечь красный свет». Кому вы зажгли красный свет, Феррис? Хейвен ведь знал про это, верно?

Минера подошел к стулу, сел, обхватил голову руками и вперился в пол.

Конрад дышал как паровоз.

— Итак? — обратился Спейд к Феррису.

Феррис утер лицо носовым платком, убрал платок в карман и сказал:

— Да, он меня шантажировал.

— И вы его убили.

Голубые глаза Ферриса смотрели прямо на Спейда. Голос его был спокоен и не дрожал: