Сочинения в 3-х тт. Том 3

— Послушай, Дороти, — сказал я. — Ты или знаешь что-то, что побоялась сказать в присутствии Мими и Гилберта, или нет. Если да, то выкладывай. И если я что-нибудь не пойму, то спрошу тебя.

Она вертела складку юбки и угрюмо смотрела на нее, но, когда подняла глаза, они сверкали от возбуждения. Она говорила шепотом, но достаточно громко, чтобы любой находящийся в комнате мог услышать:

— Гил видел отца сегодня, и он сказал, кто убил мисс Вулф.

— Кто?

Она покачала головой.

— Он не говорит, он только это сказал.

— И ты боялась сказать это в присутствии Гилберта и Мими?

— Да. Ты бы понял все, если бы дал мне сказать…

— Что-то, что случилось, когда ты была маленькой. Ладно, я не буду. Прекратим это. Что еще он сказал?

— Ничего.

— Ничего о Нунхайме?

— Нет, ничего.

— Где ваш отец?

— Гил не сказал мне.

— Когда он встречался с ним?

— Он не сказал. Пожалуйста, не приставай ко мне с вопросами, Ник. Я рассказала тебе все, что он сказал мне.

— И много же это, — проворчал я. — Когда он тебе это сказал?

— Сегодня вечером. Он говорил мне, когда ты вошел в мою комнату, и, честное слово, это все, что он сказал мне.

Я ответил:

— Было бы замечательно, если бы хоть раз кто-нибудь из вас сказал о чем-нибудь — не имеет значения, о чем, — ясно и определенно.

Вошла Нора с кофе.

— О чем ты задумался сейчас, сын мой? — спросила она.

— О всяком, — ответил я, — загадки, ложь… А я слишком стар и устал от всего этого. Поехали назад в Сан-Франциско.

— До Нового года?

— Завтра, сегодня.

— Яс удовольствием. — Она дала мне чашку. — Мы можем полететь туда, если хочешь, и быть там до Нового года.

Дороти проговорила робко:

— Я не врала тебе, Ник. Я сказала тебе все, я… Пожалуйста, не сердись на меня! Я так… — Она перестала говорить и всхлипнула.

Я гладил Асту по голове и стонал. Нора сказала:

— Мы все устали, и нервы у нас распустились. Давай ото шлем собаку вниз на ночь и ляжем спать, а поговорим после того, как отдохнем. Пошли, Дороти, я принесу тебе кофе в постель и что надеть на ночь.

Дороти встала.

— Спокойной ночи, извините, что я так глупа, — и пошла за Норой.

Когда Нора вернулась, она села на пол возле меня.

— Наша Дори плачет сейчас, — сказала она, — на жизнь жалуется. — Она зевнула. — Что это был у нее за страшный секрет?

Я рассказал ей, что сообщила мне Дороти.

— Похоже, все это чепуха.

— Почему?

— А почему нет? Все, что они нам говорили, — все была чепуха. — Нора снова зевнула: — Полицейскому, возможно, этого достаточно, но не очень убедительно для меня. Послушай, почему не сделать список всех подозреваемых, всех мотивов и доказательств и не проверить их…

— Ты и сделай. А я ложусь. Какие еще доказательства, мамуля?

— А такие. Когда я была одна в гостиной, Гилберт думал, что я спала. Он подошел на цыпочках к телефону и попросил, чтобы со звонящими из города телефон не соединяли.

— Так-так…

— И, — сказала она, — что у Дороти все время есть ключ от квартиры тети Алисы.

— Так.

— И что Стадси толкнул Морелли ногой под столом, когда он начал говорить тебе о пьянице кузене… как его — Дика О’Брайене, которого знала Джулия Вулф.

Я встал и поставил чашки на стол.

— Я не знаю, как это другие детективы обходятся, не имея тебя в женах. Но все равно ты переборщила. Стадси толкнул Морелли под столом ногой, чтобы он лишнего времени не тратил зря. Я больше думаю над тем, били ли они Воробья затем, чтобы он мне что-нибудь не сделал, или затем, чтобы он не сказал мне что-нибудь лишнее. Я совсем сплю.

— Я тоже. Скажи мне, Ник. Скажи правду: когда ты боролся с Мими, у тебя никакого желания к ней не возникло?

— О, немного.

Она засмеялась и поднялась с пола.

— Эх ты, старый распутник! — сказала она. — Посмотри, уже светает.

XXV

Нора разбудила меня в четверть одиннадцатого.

— Телефон, — сказала она. — Это Герберт Макоули, и он говорит, что очень важно.

Я вошел в спальню (я спал в гостиной) к телефону. Дороти крепко спала. Я с трудом проговорил в трубку:

— Алло.

Макоули сказал:

— Еще рано для завтрака, но мне нужно сейчас тебя увидеть. Я могу сейчас к вам прийти?

— Да, приходи к завтраку.

— Я уже позавтракал. Завтракайте, я буду через пятнадцать минут.

— Хорошо.

Дороти, наполовину раскрыв глаза, спросонок сказала:

— Должно быть, уже поздно, — перевернулась и снова уснула.

Я умылся холодной водой, почистил зубы, причесался и вернулся в гостиную.

— Он придет, — сказал я Норе. — Он позавтракал, но ты закажи ему кофе. А мне — куриную печень.

— Ты приглашаешь меня в свою компанию, или я…

— Конечно. Ты никогда не встречала Макоули, не так ли? Довольно неплохой парень. Я был с ним в течение нескольких дней в одном подразделении, недалеко от Ваукса, и после войны мы встречались. Он несколько раз давал мне работу, в том числе и для Уайнента. Как насчет того, чтобы выпить?

— Почему бы тебе не быть сегодня трезвым?

— Мы приехали в Нью-Йорк не для того, чтобы быть трезвыми. Хочешь посмотреть сегодня вечером хоккей?

— Неплохо бы!