Сочинения в четырех томах. Том 1

Не напрасно надеешься, детка. И вправду, как следует, подумал я, не чувствуя, как ни странно, ни малейшей злобы на Айвора ден Релгана. Я погубил его жизнь, он пытался изувечить меня, но, в общем, я вышел из этой схватки с меньшими потерями. Конечно, мне здорово досталось, но это пройдет.

— Скажите Айвору спасибо, — промямлил я.

Но она была слишком взбешена и раздосадована тем, что выдала себя, чтобы как следует оценить мой юмор. Оставляя за собой аромат духов, она прошумела шелками через холл и пулей вылетела из дома, на прощанье хлопнув дверью. Воздух еще долго дрожал от ее мощных флюидов женственности. Слава богу, таких, как Дана, немного, а то и спятить недолго.

Из кухни вышли Джереми и Клэр.

— Чего она от тебя хотела? — спросила Клэр.

— Неважно… У меня этого все равно нет.

Они принялись расспрашивать, в чем дело, но я попросил подождать до завтра, завтра я все равно расскажу, а сегодня…

Они послушались.

Присев рядом со мной на ступеньки, Клэр погладила мою ладонь.

— Ну, как ты? Очень худо? — спросила она.

Я и вправду чувствовал себя неважно, но, не желая в этом признаваться, спросил:

— Который час?

— Без двадцати четыре, — ответила Клэр, взглянув на часы. — Тебе надо поесть, принести чего-нибудь?

— Не надо.

Они разогрели суп и съели его с хлебом — не густо, но жить можно. В голову лезли дурацкие мысли. Я думал о том, что впервые провожу время, лежа на ступеньках и вдыхая паркетную пыль. Раздавленный тяжелой, мучительной болью, я чувствовал, как ноет каждый мускул, каждая косточка. Но ничего, приступы больше не повторились, и я знал, что вскоре ко мне вернется способность двигаться. С каждой минутой все больше хотелось встать и пойти в ванную — видно, действительно я приходил в норму. В конце концов желание принять душ стало настолько непреодолимым, что я отважился сесть.

Медленно, осторожно продвинулся на ступеньках и прислонился спиной к стене.

Что ж, не так все плохо, никаких спазмов.

Мускулы явно восстанавливали свои функции и начали постепенно набирать прежнюю силу. Надо попробовать встать. Если постараюсь, должно получиться.

Из кухни вышли Джереми и Клэр, и я без ложной гордости оперся на их протянутые руки и поднялся на ноги. Стою. Дрожат колени, но я стою!

— Ну а теперь куда прикажете? — осведомилась Клзр.

— Пи-пи.

Они дружно рассмеялись. Джереми взял меня под руку, чтобы помочь дойти до туалета, а Клэр пошла на кухню за тряпкой: Джереми попросил ее вытереть засохшую кровь на полу.

— Не надо, Клэр…

— Иди своей дорогой, это мое дело, — ответила она.

В ванной, ухватившись за вешалку для полотенец, чтобы не упасть, я заглянул в зеркало над раковиной. Распухшее, бесформенное, чужое лицо, все в ссадинах и бурых кровоподтеках. На лбу, щеках, в волосах запеклась кровь, один глаз совсем заплыл, другой стал узким, как у китайца. Лиловые губы рассечены в нескольких местах. Два передних зуба выбиты.

Мочеиспускание было мучительным и отозвалось острой болью в брюшной полости: должно быть, поврежден тонкий кишечник. Но крови в моче не было, и я с облегчением подумал, что ноги, человеческие и конские, которые с такой силой били меня по всем местам, слава богу, ни разу не попали по почкам. Мне повезло. Исключительно повезло. Можно сказать, в рубашке родился.

Я напустил в раковину немного теплой воды и начал смывать запекшуюся кровь, но облегчения не почувствовал да и краше не стал. На отмытых участках обнаружились новые ссадины, только и всего. Я осторожно промокнул лицо салфеткой. Остальное оставил как есть.

И тут я услышал грохот, словно в дальней комнате упало на пол что-то тяжелое.

Резко распахнув дверь, я столкнулся с Клэр. Привлеченная шумом, она спешила ко мне из кухни.

— Это ты упал? — спросила она встревоженно. — Ты не ушибся?

— Нет, это не я. Наверное, Джереми.

Мы не спеша прошли в переднюю часть дома, чтобы посмотреть, что он уронил… и увидели Джереми, ничком лежащего на пороге темной комнаты. Ведро воды, которое он нес, опрокинулось, и вокруг разлилась большая лужа… и запах… сильно пахло тухлыми яйцами. Я знал этот запах…

— В чем дело? — начала было Клэр…

Боже милостивый, подумал я, на сей раз не всуе помянув божье имя. Обхватив Клэр за талию, я потащил ее к входной двери и, распахнув дверь настежь, вытолкнул Клэр на улицу.

— Оставайся здесь, — приказал я. — Не вздумай заходить в дом. Это газ.

А сам, набрав полные легкие морозного воздуха, вернулся в дом, чувствуя слабость во всем теле… и отчаяние. Я склонился над Джереми и, взяв его за запястья, потащил — из темной комнаты, по белому кафелю, в холл, я тащил его, а некрепкие ноги и руки предательски дрожали. Коридор позади. Я больше не могу. Легкие разрываются. Мне нужен воздух. Но не этот. Только не этот.

Презрев запрет, мне на помощь пришла Клэр, и мы вместе выволокли на улицу безжизненное тело Джереми. Я захлопнул за собой дверь и, жадно глотая ртом воздух, упал на колени на холодную землю. Внутренности выворачивало от позывов к рвоте.

А Клэр в это время барабанила в чью-то дверь и вскоре вернулась с директором школы, который жил в соседнем доме.