Сочинения в четырех томах. Том 1

Когда он поднял глаза, мне показалось, что человек, с которым я разговаривал секунду назад, покинул данную телесную оболочку, и его место занял другой. Наигранная снисходительная приветливость слиняла с лица, обнажив замешательство и враждебность. Клоунский наряд, вполне соответствующий прежнему образу, теперь гляделся карикатурно, как подарочная обертка на ручной гранате. Я увидел Ланса Киншипа, о существовании которого мог только догадываться. Не смешного позера, но тяжелого неврастеника, который пойдет на все, лишь бы продолжать играть свой извечный спектакль. Да, этот человек опасен, опасен именно неадекватным восприятием действительности, отстраненностью от реальности, театральной надуманностью своего «Я», и не случайно в убийстве нашел он решение всех проблем.

— Прежде чем что-то сказать, советую взглянуть и на другие фотографии, — предложил я.

Злые пальцы начали перебирать снимки один за другим… обычные перепечатки… а вот калькированный список поставщиков наркотиков, сделанный рукой Даны, и письмо с диазотипной бумаги.

Это был конец.

Фотографии великого кинорежиссера упали на землю к его ногам, как ворох осенних листьев. В руках остались лишь три черно-белых снимка, и он смотрел на них с нескрываемым ужасом.

— Она клялась, что у вас ничего нет, что вы даже не знаете, о чем речь, — прохрипел Киншип.

— Отчего же. Речь шла о наркотиках, которые вы ей поставляли. Полный список с датами и ценами. Вы держите его в руках. Узнаете почерк? И, конечно, обратили внимание, что ваше имя упомянуто не единожды.

— Я убью вас.

— Нет, не убьете. Поздно, поезд ушел. Умри я от отравления газом, вы бы сейчас были в полной безопасности. Но я, как видите, жив.

— Все вышло не так… но я не придал этому значения. Думал… это не так уж важно, — сказал Киншип и беспомощно опустил взгляд на черно-белые снимки.

— Вы решили, что это не так уж важно, потому что Дана передала вам, что списка у меня нет. А раз нет списка, значит нет и письма. Что бы я ни получил от Джорджа Миллейса — списка и письма я не видел… Так что нет нужды убивать меня. Вы ведь так рассуждали?

Он не ответил.

— А теперь все, вы опоздали. Отпечатки этих страниц и второй экземпляр вашей фотографии, подписанный миссис Джексон, я отправил в банк, адвокатам, друзьям, и каждый в случае моей безвременной кончины немедля заявит в полицию. Так что позаботьтесь о том, чтобы я был жив-здоров, это в ваших интересах.

Смысл моих слов доходил до него с трудом. Недоумевающий взгляд перебегал с моего лица на фотографии и опять останавливался на мне…

— Когда я получил письмо Джорджа, — сказал он наконец, — оно было отпечатано на машинке. Я сжег его.

Я кивнул. В руках Киншип держал рукописную копию письма. Оно гласило:

«Уважаемый Ланс Киншип!

От Даны ден Релган я получил весьма интересный перечень наркотиков, которые вы ей продали за последние несколько месяцев. Уверен, что пришел к правильному выводу: вы регулярно занимаетесь поставками такого рода. Ни для кого не секрет, что для того, чтобы вас принимали в определенных кругах, вы, образно выражаясь, платите за удовольствие быть приглашенным марихуаной, кокаином и героином.

Я мог бы, конечно, представить властям откровения Даны ден Релган, но с этим можно подождать, если вы согласитесь на мое предложение.

Ждите звонка.

Искренне ваш,

Джордж Миллейс».

— Джордж сказал вам, чего хочет, когда позвонил? — спросил я Киншипа.

Но тот уже оправился от потрясения.

— Ничего я вам не скажу.

— Джордж приказал вам покончить с грязными делишками, — продолжил я, не обращая на него внимания, — и предложил вам сделать вклад в Фонд помощи жокеям-инвалидам, так?

Он было раскрыл рот, но тут же злобно поджал губы.

— Он назвал вам условия по телефону или потом, когда заехал сюда?

Молчание.

— Вы что-то подмешали ему в виски, правда?

— Докажите! — хрипло выкрикнул он с бессильным торжеством.

Теперь, конечно, ничего не докажешь. Тело Джорджа кремировали, его кровь проверяли только на алкоголь, а не на транквилизаторы — без вкуса и запаха, которые, без сомнения, могли усыпить водителя за рулем.

Бедняга Джордж, подумал я с сожалением. Вот уж действительно нашла коса на камень. Ты хотел раздавить червяка, а наступил на кобру.

Должно быть, Джорджу захотелось хоть единожды взглянуть, как корчится жертва у него под каблуком, и тут он допустил непоправимую ошибку. Но мог ли он вообразить, что этот закомплексованный мозгляк пойдет на преступление, лишь бы сохранить свой мерзкий образ жизни? Вряд ли Джордж представлял себе, как терпеливо и любовно, с остервенением фанатика расцвечивал Киншип свое знамя громкими именами, обладатели которых в лучшем случае терпели его. И что же — все к черту? Легко вообразить ярость Киншипа. Джордж, верно, чуть не умер со смеху, глядя, как тот беснуется. Бедный Джордж.

— Вы не подумали, что Джордж мог оставить копию письма, что ее обнаружат после его смерти?

По выражению лица я понял, что такая возможность не приходила ему в голову.

— Итак, вы узнали, что я стал наследником Джорджа, и решили покончить со мной… я прав?