Сочинения в трех томах. Том 1

Окинув взглядом улицу, Ма Жун увидел толпу любопытных, собравшихся вокруг странствующего гадателя. Он пристроился к ним, но выбрал такое место, с которого можно было наблюдать за чайной Ван Лу. Вскоре приземистый, толстый монах вышел из-за дверей и быстро зашагал вниз по улице. Ма Жун последовал за ним на некотором расстоянии, держась в темноте, подальше от уличных торговцев с их масляными лампами.

Монах шел весьма быстро на своих коротких ножках по направлению к северным воротам. Неожиданно он свернул в узкий переулок. Ма Жун заглянул за угол. Поблизости никого не было. Толстяк остановился у входа в небольшой дом и собрался постучать в дверь. Ма Жун бесшумно подскочил к нему сзади.

Хлопнув толстяка по плечу, он резко развернул его к себе, схватил за горло и прорычал:

— Пикнешь — прикончу!

Он затащил его в переулок и в темном углу припер монаха к стене. Толстяк, дрожа всем телом, взмолился:

— Я отдам тебе серебро! Только не убивай меня!

Ма Жун отобрал у него сверток и положил его себе в рукав. Затем грубо встряхнул монаха.

— Признавайся, где ты взял шпильку! — приказал он.

Тот, запинаясь, начал:

— Я нашел ее в канаве. Должно быть, какая-нибудь дама…

Ма Жун снова схватил его за горло и ударил головой об стену. Раздался глухой стук. Ма Жун зашипел:

— Если хочешь спасти свою шкуру, сукин сын, говори правду.

— Отпусти, — прохрипел монах, судорожно глотая воздух.

Ма Жун ослабил хватку и угрожающе навис над ним.

— Я, — заныл монах, — из шайки шестерых бродяг, которые прикидываются странствующими даосскими монахами. Мы живем в заброшенном домике стражи у самой восточной стены. Наш главарь — бродяга Хуан Сань.

На той неделе, когда после обеда все спали, я приоткрыл один глаз и случайно увидел, как Хуан Сань достал из шва халата две золотые шпильки и принялся рассматривать их. Я снова зажмурился и притворился спящим. Я давно собирался уйти от них: они уж слишком полагались на силу. И мне показалось, что теперь у меня будет достаточно средств. Поэтому, когда два дня назад Хуан Сань вернулся мертвецки пьяный, я подождал, пока он захрапит, а потом ощупал шов его халата и нашел одну шпильку. Он пошевелился, и я, не решившись искать вторую, убежал.

Ма Жун в душе ликовал, получив эти сведения. Но по-прежнему сохранял свирепое выражение лица.

— Отведи меня к этому человеку! — рявкнул он.

Толстяк опять весь затрясся и заныл:

— Только не отдавай меня ему. Он забьет меня до смерти!

— Ты должен бояться только меня! — со злостью сказал Ма Жун. — Как только замечу неладное, затащу тебя в темный угол и перережу твою цыплячью глотку. Вперед!

Толстяк вывел его на главную улицу. Пройдя немного, они оказались в лабиринте переулков и в конце концов добрались до темного пустыря у городской стены. Ма Жун с трудом разглядел у стены полуразвалившуюся лачугу.

— Вот она, — буркнул толстяк и, извернувшись, попытался убежать. Ма Жун схватил его за ворот и потащил к порогу дома. Он постучал в дверь и крикнул:

— Хуан Сань, я принес тебе золотую шпильку!

Изнутри послышались чьи-то спотыкающиеся шаги. В проеме двери появился фонарь, а за ним — крепкий сухопарый мужчина. Он был одного роста с Ма Жуном, но уступал ему в весе.

Подняв лампу, он маленькими злобными глазками рассматривал пришедших. Потом грубо выругался и заворчал:

— Значит, эта драная крыса стащила мою шпильку. А тебе-то какое дело?

— Я хочу купить обе. Когда этот тип предложил только одну, я понял, что он хитрит, и вежливо убедил его рассказать мне, где найти вторую.

Хуан Сань загоготал, показывая кривые желтые зубы.

— Мы договоримся, приятель, — сказал он, — но сначала я пройдусь по ребрам этого жирного воришки, чтобы он уважал старших.

Прежде чем приступить к делу, он поставил лампу на землю. Вдруг толстяк ловким ударом опрокинул ее. Ма Жун выпустил воротник перепуганного воришки, и тот стрелой вылетел из рук.

Хуан Сань выругался и хотел было бежать вдогонку, но Ма Жун схватил его за руку, бросив:

— Пусть бежит! Рвань! Потом с ним разберешься. У меня к тебе срочное дело.

— Ладно, — проворчал Хуан Сань, — если ты при деньгах, мы сторгуемся. Мне всю жизнь не везло, и, кажется, эти чертовы шпильки доведут до беды, если их вовремя не сбыть. Одну ты видел, вторая точно такая же. А что ты предложишь?

Ма Жун настороженно огляделся. Вышла луна, и место казалось совершенно пустынным.

— А где все остальные? — осведомился он. — Не люблю заключать сделки при свидетелях.

— Не волнуйся, — успокоил его Хуан Сань, — они далеко отсюда — обходят базары.

— В таком случае, — бесстрастно произнес Ма Жун, — шпильку можешь оставить у себя, подлый убийца.

Хуан Сань моментально отскочил.

— Ты кто такой, ублюдок?! — злобно заорал он.

— Я помощник Его превосходительства судьи Ди, — ответил Ма Жун, — и я отведу тебя в суд как убийцу Чистой Яшмы. Так ты сам пойдешь или мне сначала нужно тебя как следует отлупить?