Сочинения в трех томах. Том 1

Судья Ди направился к высокой входной двери между восточным крылом и зданием кладовых. Он опустил фонарь и плащ на землю, поднял с крюков железную перекладину и толкнул дверь. Когда Сунь прошел внутрь, судья Ди закрыл ее за ним. Возвращая перекладину на прежнее место, он услышал, как Сунь стучит кулаком по панели над смотровым окошком. Судья Ди поднял фонарь и открыл ставеньку. Фонарь осветил удивленное лицо Суня.

— Что это значит, Ди? — ошеломленно спросил он.

— Это значит, что там и состоится суд над тобой, Сунь Мин. К сожалению, ты был прав, втолковывая мне, что нам никогда не удастся возбудить против тебя дело. И потому теперь я передаю дело на рассмотрение в Высшем Трибунале. Пусть Небо решает: либо ты понесешь наказание за пять мерзких убийств, либо я проиграл. У тебя остается шанс, Сунь, а у твоих жертв его не было. Не исключено, что о твоем пребывании там никто не догадается. Но когда на тебя нападут, ты еще сможешь воззвать о помощи к тому единственному, кто способен тебя спасти.

Лицо Суня побагровело от ярости.

— Единственному, говоришь ты, самодовольный болван? Через час с лишним здесь, во дворе, будут десятки монахов. Они немедленно меня освободят!

— Несомненно, только если ты доживешь до того времени, — мрачно заявил судья. — Там с тобой еще кое-кто есть.

Сунь оглянулся. Из темноты донеслись какие-то непонятные звуки.

Он ухватился за решетку смотрового окошка. Прижав к ней искаженное от ярости лицо, он заорал:

— Что это значит, Ди?

— Сейчас ты все узнаешь сам, — ответил судья и опустил задвижку.

Когда он уже входил в храмовое здание, до него донесся дикий вопль.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Судья Ди медленно поднялся по ступеням на площадку, расположенную над храмом. Дао Ганя по-прежнему там не было. Он прошел по коридору, ведущему в кладовые, и отворил вторую дверь с правой стороны. Далеко снизу до него донеслись слабые стоны, смешанные с сердитым рычанием. Затем раздался сухой хрустящий звук, словно кто-то ломал сухие ветви. Он окинул взглядом окна расположенного напротив помещения для гостей. Ставни на всех окнах были плотно закрыты. Он облегченно вздохнул. Дело было сделано.

Он положил плащ Суня на низкий подоконник и поспешно направился прочь. После завтрака он составит документ о кончине Суня в результате несчастного случая, произошедшего из-за того, что Учитель слишком далеко высунулся из окна, наблюдая за гулявшим внизу медведем.

Вздохнув, он снова пошел к лестничной площадке. До него донесся звук быстрых шагов. И тут он увидел Дао Ганя, который выскочил из-за угла.

С довольной улыбкой помощник произнес:

— Я как раз шел к вам, господин! Вам больше не придется искать Мо Мо-дэ. Я его поймал!

Он повел судью в следующий коридор. Мужчина крепкого телосложения в монашеском одеянии лежал на полу без сознания. Его руки и ноги были прочно связаны. Судья Ди пригнулся и приблизил фонарь к лицу лежавшего. Это был тот самый высокий мрачный человек, которого судья видел в кладовой вместе с другим монахом, когда справлялся о Мо Мо-дэ.

— Где ты его обнаружил? — спросил он, выпрямляясь.

— Вскоре после того, как Ваша светлость поднялась в библиотеку к Учителю Суню, я увидел, как этот тип крадется наверх. Я пошел за ним следом, но он чувствовал себя здесь как дома. Ушло немало времени, прежде чем мне удалось приблизиться к нему и набросить петлю из тонкой бечевы на шею. Я постарался затянуть ее покрепче, пока он не лишился чувств, а потом как следует его связал.

— Лучше бы ты его развязал! — грустно посоветовал судья Ди. — Нам он не нужен. Я был совершенно несправедлив к нему. Его настоящее имя — Лю, и вместе с сестрой они входили в шайку бродяг. Но иногда он действовал на свой страх и риск, выдавая себя за бродячего даосского монаха или за актера. Возможно, он — отпетый негодяй, но сюда пришел по вполне объяснимой причине — отомстить убийце своей сестры. Когда освободишь его, приходи ко мне на площадку; я пойду посижу там, мне надо отдохнуть. Я устал.

Он развернулся и побрел обратно к лестничной площадке, оставив Дао Ганя в полном недоумении. Там он присел на деревянную скамью и прислонился головой к стене.

Когда Дао Гань подошел к нему, судья жестом пригласил помощника присесть рядом. Там в полумраке он поведал Дао Ганю, как ему удалось обнаружить потайную комнату, и сообщил о своей беседе с Сунь Мином.

В заключение он сказал:

— Я не корю себя за то, что не сразу понял свою ошибку, когда принял круглую седовласую голову Суня за воинский серебристый шлем. У меня не было никаких оснований подозревать человека с такой репутацией в какой-либо причастности к гнусным преступлениям. Но у меня сразу должны были возникнуть некоторые подозрения после того, как Истинная Мудрость признал свою вину и тем самым подтвердил, что в этом монастыре с женщинами вытворяли какие-то странные вещи.

Дао Гань казался озадаченным. Через некоторое время он спросил:

— А почему у вас должны были возникнуть подозрения по поводу Учителя Суня, господин?