Сочинения в трех томах. Том 1

Дао Гань трижды поклонился и, чтобы доставить удовольствие стоявшим поблизости монахам, протянул правую руку к деревянному ящику для пожертвований, делая вид, что опускает туда медяки, а сам в это время незаметно тряхнул левым рукавом, в котором были две связки монет, так, что раздался громкий звон.

Некоторое время он еще постоял со сложенными руками, затем снова трижды поклонился и вышел из зала. Он попробовал обогнуть его справа, но путь ему преградила закрытая дверь. Пока он стоял, размышляя, стоит ли попробовать открыть ее, оттуда вышел монах и спросил:

— Господин желает видеть преподобного настоятеля?

Дао Гань поспешно извинился и повернул обратно. Он вновь прошел через зал, свернул теперь уже налево и попал в широкую крытую галерею, приведшую его к узкой лестнице, идущей вниз. Внизу находилась дверца с надписью, гласившей: «Посетителей убедительно просим не входить!»

Дао Гань пренебрег этой вежливой просьбой, резко распахнул дверь и оказался в прекрасном саду. Извилистая дорожка вилась среди цветущих кустов и искусственных горок. Вдалеке сквозь кроны деревьев поблескивала синяя черепица крыш и мерцал красный лак стропил.

Дао Гань предположил, что здесь-то и остаются на ночь приезжающие дамы. Он проскользнул в кусты и, сбросив верхнюю одежду, вывернул ее наизнанку. Эту одежду сшили Дао Ганю по особому заказу. Подкладка была сделана из мешковины, в которую обычно одеваются мастеровые, кое-где она была грубо заплатана. Он снял кисейную шапочку, сложил ее и затолкал в рукав. Голову обвязал грязноватой тряпкой, а халат перепоясал так, чтобы были видны ноги в обмотках. Наконец он достал из рукава сверток из синей материи. Это было одно из нехитрых изобретений Дао Ганя. В развернутом виде это был синий, грубо скроенный мешок, в который люди обычно складывают свои пожитки. Он был квадратной формы, но внутри имелись хитроумные складки, скрытые уголки. По-разному совмещая десяток вшитых туда бамбуковых планок, Дао Гань мог придавать мешку самые разные формы — от приземистого тюка с бельем до продолговатого мешка с книгами.

На этот раз Дао Гань соединил планки так, что сверток превратился в суму с плотницким инструментом. Перевоплощение заняло несколько секунд, и вскоре Дао Гань уже спускался по дорожке, согнувшись, будто сверток, который он нес под мышкой, был и вправду тяжелый.

Дорожка вела к изящному маленькому павильону, стоявшему в тени старой искривленной сосны. Краснолаковые, со скругленными медными ручками створки дверей были раскрыты, два послушника мели пол. Переступив высокий порог, Дао Гань, ни слова не говоря, прямиком направился к большой кровати, стоявшей у дальней стены. Крякнув, он присел, достал бечевку и стал измерять кровать.

Один из молодых монахов сказал:

— Что, опять меняем обстановку?

— Не твое дело, — рявкнул Дао Гань, — или завидно, что бедный плотник заработает пару медяков?

Монахи расхохотались и вышли из павильона. Оставшись один, Дао Гань встал и осмотрелся.

Окон в комнате не было, за исключением круглого отверстия под самым потолком в стене, у которого стояла кровать, но оно было настолько узкое, что и ребенок не смог бы пролезть. Кровать, которой он якобы занимался, была сделана из черного дерева и инкрустирована перламутром. Покрывала и подушки были из тяжелой парчи. У кровати стоял резной столик красного дерева с чайником и чайным сервизом тонкого фарфора. Справа висела великолепная, во всю стену, картина с вышивкой и красками на шелке, изображавшая богиню Гуаньинь. У стены напротив стоял тонкой работы туалетный столик из красного дерева. На нем была курильница и две свечи. Больше никакой мебели в комнате не было, разве что скамеечка для ног. Хотя комната была только что убрана и проветрена, в воздухе висел тяжелый аромат благовоний.

— Теперь, — сказал себе Дао Гань, — надо найти потайной ход.

Сначала он осмотрел наиболее вероятное место — стену за картиной. Он тщательно простучал ее, попробовал найти неровности, выдающие потайную дверь, но безрезультатно. Тогда он занялся другими стенами, изучив каждый сантиметр. Он отодвинул кровать от стены и придирчиво осмотрел ее со всех сторон. Затем, забравшись на туалетный столик, он ощупал стену вокруг круглого окна, ища выдвижную раму, увеличивающую оконный проем. Но и здесь его усилия оказались тщетными.

Это сильно раздосадовало Дао Ганя: он гордился знанием подобных ухищрений.

В старых особняках, подумал он, встречаются потайные двери в полу. Можно предположить, что монахи сумели проделать тайный ход в стене, но большие работы по рытью подземных ходов им не удалось бы скрыть от окружающих. И все же иного выхода не было.

Дао Гань закатал толстый ковер, лежавший перед кроватью, и встал на колени. Он склонился над плитами, пытаясь подцепить их лезвием ножа. Но безуспешно.