Содержательное единство 2007-2011

Ответ: если на телах обнаружены фрагменты так называемых "поясов шахидов" и другие неопровержимые доказательства совершения, так сказать, обладателями этих тел, самоподрывов, и если эти тела женские, то мы имеем право говорить о том, что видим. А точнее, о том, что видят профессионалы, получившие доступ к закрытому материалу. Но торопливость, с которой это делается, и тут не дает положительного эффекта. А отрицательный – дает. Ибо политические интересанты начнут анализировать природу этой торопливости. Как именно они будут это делать, понятно. Вообще торопливость в любой выдаче "на гора" следственной информации малопродуктивна. Отвечать надо всегда одно и то же: ждите – мы ведем следствие.

Что же касается того, что по фотографиям сохраненных фрагментов тел погибших женщин эти женщины были опознаны родственниками, то данные опознания никак не могут быть признаны фактом совершения террористических актов теми, кого опознали родственники. Тут возможны трагические ошибки, потому что есть люди с очень похожими лицами. А родственники, находясь в соответствующем состоянии и имея дело с фотографиями, могут совершить понятные ошибки. Поэтому всегда ждут объективных данных – окончательной генетической экспертизы. Только после этого можно о чем-либо говорить утвердительно. Но и тогда целесообразно избегать окончательных суждений.

Надо закончить следствие, передать данные в суд и настаивать на том, что только суд может вынести окончательное решение, проверив, не являются ли те или иные данные фальсифицированными, проконтролировав корректность следствия и так далее. До тех пор любые выдаваемые данные – это версии. Понятно, для чего эти версии выдаются людям, которые должны эти версии проверять. Но для чего они сообщаются обществу – отдельный вопрос. Чтобы журналисты могли поехать интервьюировать родственников террористок-смертниц?

А понимаем ли мы, что сегодня любое интервью, делающее интервьюируемых своего рода знаменитостями, – это паблисити? В каком-то смысле, поощрение к теракту. Тут работает давно открытый закон потребности быть знаменитым, иронически описанный еще А.Чеховым в рассказе "Прославился". Но то, что Чехов описывает иронически, в нашем случае имеет совсем другой характер. Потому что кто-то начнет сочувствовать родственникам, прославлять погибших. Родственникам это будет льстить. Возникнет совершенно нежелательная эмоциональная волна. Разве это не очевидно?

Вопрос #4 – можем ли мы считать правдивым или хотя бы правдоподобным объяснение, согласно которому террористки-смертницы осуществляли самоподрыв при выходе людей из вагонов, то есть на станциях метро, а не в тоннелях, потому что за счет этого им удавалось достичь максимума поражающего эффекта?

Ответ: мы категорически не можем считать такое объяснение правдивым или даже правдоподобным. Хотя бы потому, что предыдущий теракт в тоннеле между Павелецкой и Автозаводской, совершенный в 2004 году, унес 40 жизней. А значит, один взрыв примерно той мощности, которая сейчас называется, осуществленный в закрытом вагоне, унес столько же жизней, сколько два нынешних взрыва.

Аргументы в пользу того, что поражения при выходе людей на платформу будут больше, ибо люди рассредоточены и поражающие элементы (гвозди, гайки) не будут перекрыты плотной толпой прижатых друг к другу людей (так называемое первое кольцо поражения), не выдерживают критики. Насколько нам известно, на другой стороне платформы никто не пострадал. А значит, поражающие элементы увязли в плотной группе людей.

Повреждения, нанесенные осколками, смертельны только в первом кольце поражения. Во втором кольце речь уже должна идти, по преимуществу, не о травмах, несовместимых с жизнью. Тем более, не может быть нанесенных повреждающими элементами травм, не совместимых с жизнью, в третьем кольце.

Совсем иначе обстоит дело с повреждениями от ударной волны. Ударной волне безразлично, как именно – плотно или нет – стоят люди. Она вполне может наносить травмы, не совместимые с жизнью (разрывы легких, ударные травмы головы и так далее). Взрыв в замкнутом пространстве обладает гораздо более высокой поражающей способностью, нежели взрыв в открытом пространстве, коль скоро речь идет о поражающей способности ударной волны. К этому добавляются эффекты пожара, удушья, паники.

Вывод: если бы те гипотетические особы, которых называют террористками-смертницами, осуществляли самоподрыв с целью нанести максимальное повреждение, то они взорвались бы в тоннелях. Поскольку на сегодняшний день крайне высока вероятность того, что какие-то особы действительно несли на себе заряды, которые взорвались, то, скорее всего (это, конечно же, не более чем гипотеза), эти особы не были полноценными террористками-смертницами, способными на самоподрыв. А значит, не исключено, что их взрывали внешние сопровождающие, активируя взрывное вещество.