Софи Лорен

Перкинс обнаружил одну слабость сценария, которая его сильно раздражала во время съемок. "Так ничего не было, кроме разговоров. Все только говорили, говорили, говорили… Но в основе фильма должно лежать действие". Предыдущая попытка перенесения в кино пьесы Юджина О’Нила была предпринята в 1947 году, когда сняли "Печаль приходит к Электре". Фильм оказался фактически зафиксированной на пленке театральной пьесой и провалялся, не принеся создателям никакой прибыли. Вместо того чтобы сделать выводы, "Парамаунт" повторила ту же ошибку, сняв 99,9 процента всех сцен "Любви под вязами" в студии. Даже эпизоды, которые по сценарию происходят на открытом воздухе, снимались при искусственном дневном освещении в декорациях, имевших какой-то временный вид, как это часто бывает при съемках телевизионных фильмов. Поэтому вся драма между главными персонажами разворачивалась очень статично.

Главой костюмерного цеха "Парамаунт" в то время была опытная Эдит Хэд. Она наняла эксперта по истории одежды Дороти Джикинс, чтобы та подобрала для Софи и остальных исполнителей костюмы, в наибольшей степени соответствующие середине прошлого века и характеру их занятий. Гримировала Софи легендарная Уолли Уэстмо, а прическу делала Нелли Мэнли, любимый стилист Марлен Дитрих и Кэрол Ломбард. В результате работы этих мастеров Софи на экране выглядела неотразимо, правда, скорее напоминала цыганку, чем жену фермера. Некоторые критики позже удивлялись, как актрисе удавалось держать глаза открытыми и вообще двигать мышцами лица под толстенным и тяжелым слоем грима.

Глава 8 ЛЮБОВНИЦА

В мае 1957 года Софи Лорен удостоилась появиться на обложке журнала "Лайф" во второй раз, теперь в гофрированной юбке, на камнях возле сиреневого цвета бассейна в арендованном для нее доме в Бел-Эйр. "Лайф" назвал ее "куклой итальянского кино, которая стоит три миллиона долларов". Вероятно, эта цифра учитывала все гонорары актрисы за съемки в Голливуде, в том числе и будущие. Правда, не было сказано ни одного слова, что первый фильм с ее участием, "Мальчик на дельфине", с точки зрения финансов оказался почти провалом.

Прокатчики из "XX век Фокс" старались "раскрутить" "Мальчика", однако массированная рекламная кампания основное внимание сосредоточила на показе Софи в наряде ныряльщицы за жемчугом, в результате чего актриса стала секс-символом, по крайней мере на время. Анализируя кинофильм, Уильям Зинссер в "Нью-Йорк геральд трибьюн" заявил, что Софи выполнила главное условие, предусмотренное в контракте. Она сверкает глазами, губы ее полуоткрыты в манере Мэрилин Монро, она покачивает бедрами и показывает ноги. Может ли она играть? Над этим надо подумать".

Воспользовавшись шумом вокруг "Мальчика", независимые прокатчики выпустили на экраны два итальянских фильма Софи 1955 года, которые до этого никогда не были в американском прокате. Так случилось, но премьера обеих картин в Нью-Йорк-Сити состоялась в один и тот же день по соседству. "Прекрасная мельничиха" была показана на итальянском с английскими субтитрами в небольшом кинотеатре в западной части города, а "Скандал в Сорренто", дублированный на английский, — в огромном кинотеатре на 1500 мест на Бродвее. Благодаря скандальным оценкам "Мельничихи" Католическим легионом благопристойности она собирала полный зал, а затем пользовалась успехом и в национальном масштабе. Что касается другого фильма, то после того как критики выразили неудовольствие голосами актеров, дублирующих Софи Лорен и Де Сика, "Сорренто" немедленно провалился.

К этому времени Софи закончила работать в "Любви под вязами", а "Гордость и страсть" наконец-то была готова к выпуску на экраны. Благодаря интенсивной рекламе "Гордости", ее звездному составу и признанной репутации Стэнли Крамера в первые дни показа кинофильма были побиты все кассовые рекорды, однако вскоре поток публики в кинотеатры заметно поубавился, после чего в прессе стали появляться критические отклики, а среди зрителей ходили отрицательные суждения. "Гордости" не удалось окупить в США затраченных на него 5 миллионов долларов, и только после выхода фильма на международный экран его создатели вышли на безубыточный уровень.

За неудачу Стэнли Крамер в первую очередь винил самого себя, говоря, что "Гэри Грант никогда и раньше не был хорош в костюмированных драмах. Он скорее герой современных гостиных. Я предложил Гэри не его роль, одна из самых больших моих ошибок за все время работы в кино. Это не для него — играть в обтянутых армейских брюках и разукрашенном мундире британского офицера".

Крамер также считал, что усугубил ошибку с Грантом и выбором Фрэнка Синатры, дав ему роль предводителя испанских повстанцев. "На протяжении всего фильма создавалось впечатление, что Фрэнк вот-вот начнет петь. Но затем Крамер добавил: "Конечно, фильм — полный провал, однако, я думаю, здесь нет вины Софи Лорен. Возможно, она единственная, кто не заслуживает никаких упреков. После этой роли, я надеюсь, у нее начнется международная карьера".