Софийские рассказы

Я ответил, что им платят за каждую строчку. Он так и подскочил от удивления:

— Значит, деньги у них есть? Есть у них деньги?

— Конечно! Разве без денег они могут покупать яд на черном рынке?..

Может, нынешней бессонной ночью он опять думал о поэтах-самоубийцах, не знаю…

— Это ты, Масларский? — послышался его вопрос.

— Я, Лачка. Чего тебе? Почему не спишь?

— Разбудил меня какой-то мопед, а теперь вот не могу заснуть.

— Какой мопед?

— Да ну их, бабьи истории…

Он выглянул из окошка и вздохнул, словно ему было противно вспоминать обо всем, что было связано с мопедом.

— Опасные люди эти женщины, ей-богу!

— Почему, Лачка? — спросил я, садясь на бетонную ступеньку.

— Не знаю, рассказывать тебе или не надо… Боюсь, неприятно тебе будет, если скажу правду.

— А почему неприятно? Какое отношение ко мне имеет этот мопед, из-за которого ты проснулся?

В полумраке блестели его металлические зубы. Он улыбался.

— Драли друг дружке волосы! Весь квартал переполошили. Ужас! Сколько живу, никогда не видел, как дерутся бабы… Слушай, они же глаза друг другу выцарапали… Не женщины, а дикие кошки… Понимаешь?.. И было бы из-за кого! Так, прошу прощения, сопляк какой-то.

Мне все стало ясно. Противно было слушать это, но я не ушел… А ведь предсказания Герганы сбылись… Однако я не мог и предположить, даже в минуты моего самого мрачного настроения, что случится такое… Я приподнялся, намереваясь уйти, но он продолжал опутывать меня грязными веревками сплетен.

— Бухгалтерша оказалась ловкачка!.. Наша веселуша попробовала ее схватить за волосы, а та как даст ей ногой… Ох, брат, живот надорвешь над этой историей, хотя и не для пересказа она!..

— Хорошо, а что же люди не вмешались, не растащили их?

— Кому надо вмешиваться? Людям лишь бы повеселиться!

— А ты!

— Ну да! Чтобы они мне глаза выцарапали?

— А потом?

— Появился откуда-то этот сопляк с мопедом, схватил бухгалтершу за руку и оттащил в сторону. Потом вскочил на свой мопед и запылил куда-то… А веселуша… Что делала веселуша?.. Она кинулась прочь, вся в крови… Платье разорвано… Убежала подальше от людских глаз!

Слова Лачки оглушили меня. Было горько и обидно за Виолету, но самым неприятным оказалось то, что говорил он об этом с каким-то наслаждением. Видно, из-за того и не спал целую ночь, что увидел дерущихся женщин. Я хотел уйти, но он закричал мне вслед, чтобы я не уходил, есть еще о чем поговорить. Я ответил, что устал и у меня нет времени для разговоров, а он, вовсе не слушая меня, снова начал жаловаться на бессонницу. Меня так и подмывало стукнуть его, но я сдержался, потому что рука у меня, как известно, тяжелая.

— И мы были молодыми, — бормотал он. — И мы позволяли себе вольности. Но таких штук не выкидывали… Правда же? Когда-то из-за меня ссорились две женщины, но до драки дело не доходило… Похоже, что этот юнец мастер по части любви. Я его раньше не встречал, только сегодня увидал, но думаю, что мастер… Ты знаешь его?

— Знаю.

— Говорят, молодой инженерик.

— Да, что-то в этом роде.

— А эта… которая осталась…

— Спокойной ночи, Лачка!

— Спокойной ночи. Ключ у тебя есть или тебе открыть?..

— Не надо.

— Ну как знаешь… Прошу прощения, сколько времени?

— Не проверял.

— Вот и я не проверял. У тебя, случайно, сигареты не найдется?

— Ты же знаешь, что я не курю.

Я поискал в карманах ключ. Лачка, перевесившись через перила балкончика, рассматривал меня с любопытством.

— Что, нету? И я иногда оставался без ключа. Погоди, я тебе открою.

— Не надо, нашел.

— Нашел? Хорошо! А где был-то?

— Спокойной ночи, Лачка! — Мне вовсе не хотелось отвечать ему.

— Прошу прощения, спокойной ночи… А ты не с Бояджиевыми ли был?

— С какими Бояджиевыми?

— Ты что, их не знаешь?.. Иванчо и Гергана Бояджиевы.

Наконец я открыл дверь и быстро вошел в темный коридорчик. На ощупь поискал выключатель. В это время Лачка вышел из кухни и появился в коридорчике со свечой. Лампочка, оказывается, перегорела, вот он и сошел посветить мне, чтобы я случайно не ушибся в темноте. Я хотел отказаться от его помощи, но он и не собирался уходить, держал над головой свечку и разглядывал меня… Неожиданно он заметил на моей белой рубашке какое-то пятно и взволнованно проговорил:

— Это пятно от красного вина! Подойди-ка поближе.

Пришлось покориться ему. Держа меня за руку, Лачка пошел в кухню. Там он зажег электрический свет. Напротив, над умывальником, висело зеркало. В нем отразился я в своей рубашке с пятном, Лачка в полосатой пижаме, похожий на заключенного. Его лысое темя блестело в свете электрической лампочки. Он попросил меня наклониться над умывальником. Я наклонился, но оказалось, что воды в кране нет. Тогда Лачка вывел меня на балкон, где стояло несколько кастрюль с водой. Он каждое утро наполняет их водой, чтобы поливать цветы. Лачка предусмотрительный. Если вдруг возникнет пожар, он погасит огонь. Заставив меня снять рубашку, Лачка принялся застирывать винное пятно. Сказал, что потом посыпет его тальком. Тальком можно очистить все.