Соглашение

– Знаю, – согласился я и для убедительности отпил еще кофе. – Сету привет, ладно?

– Конечно.

Она спорхнула с террасы, залезла во внедорожник и уехала. В ту же секунду я громко, с нескрываемым облегчением выдохнул и сморгнул выступившие на глазах слезы. Казалось, ужасам не будет конца. Каждый день, каждую минуту изнемогать под грузом множества тайн – это не жизнь.

Вспомнив о крови на колонне, я потянулся за шваброй, боясь отойти даже на минуту, чтобы взять тряпку. Подняв швабру, я начал возить ею по колонне, и по белой окрашенной поверхности побежали ржавые струйки. Я работал шваброй, пока вода не стала прозрачной.

Оглядев остальные колонны и дверь, я понял, сколько всего пропустил. Везде, куда ни посмотри, темнели засохшие капельки крови. Доказательства совершенного мной ужасного преступления. Я вздохнул и провел ладонью по волосам.

Неужели однажды наша жизнь снова наладится?

Глава девятнадцатая

Эйнсли

Я шла к полицейским, стоявшим перед банком, медленно и осторожно, как приближаются к психу, размахивающему пистолетом. Следя за каждым своим шагом, стараясь сохранять на лице невозмутимое выражение и не делать резких движений.

Машины Брендана и Тары стояли на парковке, но их самих нигде не было видно. Заметив мое появление, двое полицейских прервали разговор и уставились на меня.

– Извините, мэм, но сейчас в отделение войти нельзя.

– Но я… я здесь работаю. – Я взглянула на здание и увидела, что условный сигнал отсутствует. И где Брендан и Тара? – Я руковожу отделением. Что-то случилось?

Возможно, полиция приехала и не за мной.

– Как вас зовут? – спросил один из полицейских, опуская взгляд к блокноту, который держал в руках.

– Эйнсли Гринберг. Вы можете объяснить, что здесь происходит?

– Когда ваши сотрудники пришли на работу, они заметили подозрительную машину, красный внедорожник; внутри сидела женщина. Кассиры заподозрили, что та замышляет ограбление, и вызвали нас, но к тому моменту, как мы приехали, внедорожник уже исчез. Сейчас мы проверяем здание: хотим убедиться, что вам ничего не угрожает и можно войти.

– А где мои сотрудники? – встревожилась я, глядя на их машины. – Почему они мне не позвонили?

Не успев договорить, я заметила очертания человека в машине Брендана. И в машине Тары тоже. Значит, оба в безопасности.

– Они ждут в машинах, пока мы не дадим отмашку. И вас просим тоже посидеть в машине. Сигнализация не сработала, и когда мы убедимся, что все чисто, вам разрешат войти в здание. Возможно, кто-то просто ненадолго остановился поговорить по телефону или настроить навигатор, но на всякий случай нужно проверить. Ваши сотрудники поступили совершенно правильно.

Видимо, вид у меня был сердитый, поскольку полицейский сделал ударение на последней фразе.

– Да-да, конечно. Спасибо, что приехали.

– Это наша работа, мэм.

– Я… я понимаю, – пробормотала я, все еще пытаясь переварить услышанное.

– Подождите тогда, пожалуйста, в машине. – Коп махнул рукой в сторону парковки, и я с бешено бьющимся сердцем поспешила отступить к своему автомобилю. Почему кассиры не пытались мне позвонить? Я взглянула на телефон, собираясь послать им эсэмэску, и заметила пропущенный звонок: видимо, я в тот момент как раз говорила с Гленнон. А если бы случилось настоящее ограбление? Как я могла настолько расслабиться и пустить дела на самотек? Я отвечаю за свое отделение и сотрудников, но подвела их в самый нужный момент. Непростительная глупость!

Я прижала пальцы к вискам и мысленно приказала себе: «Соберись, Эйнсли. Соберись сейчас же, или потеряешь всё».

* * *

Когда я приехала домой во второй половине дня, Питер ползал на четвереньках по террасе и оттирал тряпкой наружную стену дома. Рядом стояло ведро с уже побуревшей водой, перед входной дверью валялась швабра.

– Что ты делаешь?

– Убираю. – Он даже не посмотрел на меня. Вид у него был почти безумный. Стены на первый взгляд казались вполне чистыми, но я воздержалась от возражений.

– Как дела?

– Лучше некуда, – огрызнулся он. – Знаешь, могла бы и предупредить о своем вранье Гленнон насчет семейной фотосессии. Чтобы я был в курсе и не блеял как дурак, когда она заявилась с утра пораньше нам помогать.

Внутри у меня похолодело.

– Заявилась?

Муж опустил тряпку.

– А ты не знала?

– Конечно, нет. Я ей сказала, что приезжать не надо. Она предложила пообщаться, сходить в бар или в кафе, вот я и придумала, будто у нас фотосессия, чтобы потянуть время. Понятия не имела, что Гленнон поедет сюда.

Питер молча смотрел на меня, надув губы, как будто я несла полную ахинею.

– И долго она тут пробыла? – уточнила я.

– Застала меня посреди уборки. Я объяснил, что мы сами справимся, помощь не требуется, и она уехала.

– Надеюсь, ты не нахамил моей подруге?

– Эйнсли, послушай, я тут отмываю человеческую кровь, – на последнем слове он понизил голос до шепота, – со стен. По-моему, у нас есть более серьезные поводы для беспокойства, чем расстроенные чувства твоей подруги.

Я застонала.

– Ладно, плевать. Придется потом позвонить Гленнон и объясниться. А что ты ей сказал про фотографии?