Согласие. Мне было 14, а ему – намного больше

– А ты знаешь, что в период античности практика сексуального посвящения юных партнеров зрелыми не только поощрялась, но и почиталась как обязанность? В XIX веке Эдгар По женился на малышке Вирджинии, которой было всего 13 лет, ты слышала об этом? Когда я думаю о благочестивых родителях, читающих своим детям перед сном «Приключения Алисы в Стране чудес» и даже не подозревающих о том, кем был Льюис Кэрролл, мне хочется засмеяться в голос. Будучи страстным фотографом, он с одержимостью делал сотни фотографий маленьких девочек, среди которых была и реальная Алиса, вдохновившая его на создание главного персонажа его шедевра, любовь всей его жизни, ты их уже видела?

Поскольку альбом удобно располагался рядом на полке, он показал мне еще и эротические фотографии дочери Ирины Ионеско Евы, которые мать делала, когда девочке было всего восемь лет. С раздвинутыми ногами, из одежды только черные высокие чулки, прелестное кукольное личико, размалеванное, как у проститутки. (Он умолчал о том, что мать Евы впоследствии лишили родительских прав, а саму девочку в возрасте 13 лет передали в Департаментское управление санитарно-социальной помощи.)

В другой раз он разразился бранью на американцев, погрязших в сексуальных скандалах, которые преследовали несчастного Романа Полански, чтобы помешать ему снимать фильмы.

– Эти пуритане все напутали. Девчонка, которая заявила, что ее изнасиловали, просто поддалась на манипуляции завистников. Она сама согласилась, это же очевидно. А Дэвид Гамильтон, ты думаешь все его модели подставляли себя под объектив камеры без единой задней мысли? Нужно быть весьма наивным, чтобы в это поверить…

И песне этой не было конца. Кто же устоит перед таким количеством убедительных примеров? Девочка 14 лет имеет право и свободна любить того, кого хочет. Я отлично усвоила урок. Более того, отныне я превратилась в музу.

* * *

Поначалу сложившиеся обстоятельства вовсе не радовали мою мать. Затем прошло первое замешательство, шок, она поговорила со своими друзьями, посоветовалась с окружением. Надо полагать, никто не выказал особой обеспокоенности. Мало-помалу, под напором моей решительности, она в конце концов приняла ситуацию такой, какая она есть. Возможно, она считала меня более сильной и зрелой, чем я была на самом деле. Возможно, была слишком одинокой, чтобы реагировать иначе. Возможно и то, что ей самой нужен был рядом мужчина, отец ее дочери, который воспротивился бы этой аномалии, этому извращению, этому… распутству. Кто-то, кто мог бы взять ситуацию в свои руки.

А еще не помешали бы менее снисходительная культурная среда и эпоха.

За десять лет до моей встречи с Г., в конце семидесятых, немало интеллектуалов левого толка публично выступили в защиту взрослых людей, обвиняемых в «противоправных» связях с подростками. В 1977 году в газете Le Monde было опубликовано открытое письмо под заголовком «Касательно судебного процесса» в поддержку упразднения уголовного преследования за сексуальные отношения между взрослыми людьми и несовершеннолетними, подписанное и одобренное видными интеллектуалами, известными психоаналитиками и психологами, писателями, находившимися на пике своей славы, в большинстве своем левых взглядов. Среди прочих там были подписи Ролана Барта, Жиля Делёза, Симоны де Бовуар, Жан-Поля Сартра, Андре Глюксманна, Луи Арагона… В его тексте содержался протест против заключения под стражу троих мужчин, находившихся под следствием за совершение (и фотографирование) действий сексуального характера с несовершеннолетними тринадцати и четырнадцати лет. «Столь длительное предварительное заключение под стражу для расследования обычного дела «о нравах», в рамках которого дети не подвергались ни малейшему насилию, но, напротив, подтвердили судебным следователям, что дали свое согласие (хотя правосудие сейчас и отказывает им в праве на согласие), нам кажется возмутительным», – говорилось в нем.