Согрей мое сердце

– Ты хотела меня оскорбить? – Тео рассмеялся, но это был механический смех, и даже искорка веселья не отразилась в его черных глазах. – Я забываю, что ты думаешь, будто знаешь меня.

– Не думаю. Одно время я тебя действительно знала. – Почему она так сказала? Это ничего бы не изменило и могло сильнее разъярить его.

Так и случилось. Холли увидела в его глазах отражение разгорающегося внутреннего шторма. Атмосфера сгустилась.

– Ты знала жалкого слабака, позволившего бродяжке и охотнице за состоянием втоптать его в грязь. – Тео чеканил каждое слово. Они вонзались в сердце женщины. Но она сама навлекла это на себя. – Та пародия на мужчину – труп. Если я стал похож на самого безжалостного человека, которого знаю – человека, изо всех сил спасавшего меня от алчной американки, хотя я не прислушивался к нему тогда, – я считаю это комплиментом.

– Думай что хочешь. – Холли забылась и позволила эмоциям окрасить голос. Чтобы исправить положение и овладеть собой, она пожала плечами. – Это было просто наблюдение.

Он откинулся назад – то была поза уверенного в себе победителя. То был язык тела мужчины, который уверен, что он давным-давно выиграл битву, и Холли это не понравилось. Дрожь прокатилась по ее телу, и она попыталась справиться с этим.

– У тебя нет надо мной прежней власти, – продолжал Тео. – Я смотрю на тебя и вижу блондинку, каких полно на любом пляже, разве что она набита деньгами и славится мелкой душонкой. Таких женщин, как ты, сотни. Единственное отличие между тобой и морем тебе подобных состоит в том, что деньги, которые ты тратишь, мои.

– Надо же, ты, оказывается, поэт, Тео.

Он небрежно пожал плечами, хотя его темные глаза сверкнули.

– Так, мне становится скучно. Если ты хочешь получить развод, он твой. Остался только один нюанс.

– Как же без него, – кивнула Холли, изо всех сил стараясь ни в чем ему не уступать.

– Ты должна сказать правду. – Тео улыбнулся, но улыбка снова не коснулась его глаз. – Понимаю, для тебя это может стать препятствием после всех твоих игр и лжи. Признай свою неверность в суде, и с нашим браком покончено. Проще не бывает.

То-то и оно, в этом весь смысл, потому что он не прав. Она действительно знает Тео, хотя, возможно, не так хорошо, как раньше. Но и этого знания хватает, чтобы понять, что он хочет оставить последнее слово за собой. Ведь она подозревала, что он выдвинет подобное требование. Вот почему она хотела встретиться с ним лично, хотя ни за что не выбрала бы для встречи Барселону. С этим городом связаны незабываемые воспоминания. Впрочем, наверное, ей следовало предвидеть и такой вариант.

Тео попытается перевернуть последнюю страницу в коротенькой книге их отношений, закрыть ее и задвинуть в глубь книжного шкафа. Но это отрезало бы для нее все пути к отступлению, и ей так или иначе пришлось бы сказать правду.

Почему в горле у нее пересохло? Почему она трясется от страха?

– Что, если правда не такая, как ты представляешь, Тео?

Он вздохнул:

– Мне все равно. Главное, чтобы ты была правдива – хотя бы для разнообразия. Это то, чего я хочу. На чем настаиваю. Иначе ты будешь привязана ко мне, как собака к поводку, до тех пор, пока не превратишься в рухлядь, и твоя внешность наконец будет соответствовать твоей жалкой, убогой душе. – В его глазах сверкнуло торжество. – Это я тебе обещаю.

Холли все еще чувствовала прикосновение его пальцев к ее руке, к кольцу, которое он надел четыре года назад.

– Да, я солгала, – спокойно подтвердила Холли, не понимая, почему эта речь дается ей с таким трудом. Она мысленно произносила ее тысячи раз. Откуда ощущение, что рука Тео сжимает ей горло, не позволяя вдохнуть воздух? – Но не в том, о чем ты думаешь.

– Прекрасно, – с сарказмом отозвался Тео. – Ты готовишься сообщить мне, что переспала не с одним британским туристом, а со всем островом? Я уже упомянул, что подозрения на этот счет у меня были. И уж точно, мне не нужны подробности сейчас. Только признание в официальных документах.

– Я ни с кем не спала. – Холли вдруг стало плохо, словно она говорила слишком долго, а не выдавила короткую фразу. Сейчас Тео наконец узнает, что она натворила. Он узнает, как далеко она была готова зайти – и зашла, – чтобы сбежать от него. – Ложью было то, что я сказала раньше.

Четыре года у нее ушло на то, чтобы подготовиться к этому признанию. Четыре года ее мысли метались от воспоминаний о детстве без матери и практически без отца, так и не оправившегося от этой потери, к тому хаосу, в который она превратила и свою жизнь, и жизнь Тео.

Она ожидала, что мир замедлит свое вращение, когда до Тео дойдет смысл ее признания. Что-нибудь обязательно должно случиться, что-нибудь, выделившее этот момент истины среди всех этих лет пустоты, холода и унылого существования.

Но в ресторане по-прежнему было оживленно и шумно, а у Тео лишь округлились глаза.

– По-моему, нужно заказать еще вина, – не громко произнес он и сделал знак официанту.

Потрясенная женщина поняла: Тео ей не поверил.