Сойкина Ворона (СИ)

— Когда дурь одна на двоих — то все супер, Жень. Не напугала, уж прости. И никогда тебе угрозой не стану и тебя не унижу, заставив в ногах валяться, жизнью клянусь. И цепляться не придется, Жень, сам тебя хрен когда отпущу, не избавишься до гробовой доски.

— Откуда знать тебе, как жизнь пойдет, Миш?

— Она пойдет туда, куда мы захотим пойти, родная моя. — Сойкин затащил на себя еще сильнее.

— Все у тебя легко и просто, Сойка, — пробормотала, прикрывая глаза в полном облегчении, утыкаясь лицом ему в грудь и растворяясь в его присутствии, в моем солнечном парне.

— Так и есть, Жень. Так и есть, мы ведь вместе, так что, все сложное позади.

— Я хочу в твое легко и просто, Миш, хочу. Я осознаю, что худшая спутница в этом, которую ты выбрать мог бы, но хочу.

— Балда ты, Жень. Другой быть же не могло. Поймешь потихоньку.

Голоса и шум снаружи в какой-то момент затихли, а мы так и лежали: в верхней одежде, растянувшись на полу, сказав друг другу все, растворившись в близости, бояться которой больше не нужно. Конечно, я обязательно буду что-то портить. Может, даже однажды фатально. Но мне ведь без него уже никак. Удерживать себя, когда уже сорвалась, бессмысленно. Нужно наслаждаться полетом и верить, что или он навсегда или что разобьешься сразу насмерть в единое мгновенье.

Эпилог

Сразу

Женька притихла и равномерно засопела, уткнувшись мне в грудь. Задремала? Ну и супер, видел же, что ее так паникой или, блин, беспросветным фатализмом вшторило, что у самого чуть сердце через рот не выпрыгнуло смотреть на нее такую. Короче, такой приход и вброс мы только что пережили, не удивительно ни разу, что на отходняке ее отключило быстро. Бедным нервам моей Вороновой нужна передышка, а лучше вообще перезагрузка, просветление, что, блин, нет причин для страхов.

Самого тоже телепнуло будь здоров, но это ерунда ведь. Не ерунда то, что я четко понимаю — внезапные озарения, когда все вывернут подноготную, поплачут, в любви побожатся, и с того момента настанет им однозначное и безбрежное счастье без рецидивов, бывают только в кино. А я хоть и считаю, что моя Женька нереально охрененна, но отдаю себе отчет, что она — живой человек, а у них по волшебству ничего не бывает. Палец ножом распанахаешь — и то заживать неделями будет, а если как назло еще и цепляться будешь обязательно больным местом, то кровь снова и снова пойдет. А когда рана в душе глубоко, куда еще доберись попробуй с лечебно-защитным пластырем чувств, и размером рана почти во всю душу, вот сколько такое заживать должно? И есть ли вариант, что заживет без участия тех же, кто стал всему причиной? Нет, меня не пугает, что такое как сегодня, еще повторяться станет, мне главное обмозговать все хорошенько и выработать порядок действий и реакций. Ну и вовремя рядом оказываться.

В дверь тихонько постучали, Женька тут же вскинула голову, а я матернулся про себя.

— Что? — рыкнул, досадуя на разрушение такого офигенно-спокойного момента.

— Ребята, вы меня не бейте только, — сказал сквозь дверь Сандро. — Меня Валя послала, она переживает все ли в порядке с Женей. Говорит, плохо она выглядела, не нужна ли неотложка.

— Неотложка уже прибыла, — проворчал я, отпуская Женьку. Она села и мотнула головой, растерянно моргнув.

— Нормально у вас все, значит? Ну супер, если что, мы чаи на кухне гоняем, давайте к нам.

— Не хочу я чаю, — сказала Женя и у нее в животе заурчало. — А есть хочу.

Я встал и потянул ее за руки, поднимая.

— Ну, пойдем тогда покормлю, и как раз узнаем чем вся суета закончилась, а то мы выпали из контекста, и Валька с Сандро сами отдувались.

— Кто такая Валька? — нахмурилась Воронова, позволив мне снять с себя куртку.

— Валька та, кого ты до сих пор знала как Светлану Миронову. Так такого наворотилось… только я не расскажу, Жень, прости. Пусть она сама, если что. О таком языком не дело трепать.

— Если ты о проигрыше в карты и чужих доках, то Света-Валя что-то упоминала, когда убеждала меня тут, что между вами не было никакого криминала в плане секса. Черт, я вела себя… — Воронова поморщилась, как от кислятины и даже чуть покраснела, так что я поспешил дать всему оценку за нее.

— Как нормальный живой человек, чей партнер — слегонца затупа, уверенный, что его действия все обязана истолковать только положительным образом. Забыли, Жень. Пошли пить чай и есть.

Валька и Сандро уставились на нас с одинаково настороженными выражениями лиц, стоило войти, а потом сорвались и засуетились, будто мы к ним в гости пожаловали.

— Я так понимаю, что тот костюм и был покупатель всего дома, раз рядом эта Баринова скакала козой? — спросил их, когда опять расселись вокруг стола.