Союз хищников

– Я просто пытаюсь показать, что представления общества о различиях меняются со временем.

– Вы приравниваете цветных людей к уродам, черт возьми!

– Нет, не приравниваю. Убийцы, педофилы, извращенцы и все те, кого *е пытается объединить под своим знаменем, не считают себя ненормальными! Они другие, и *е хочет добиться для них права жить в нашем обществе. Вот к чему я веду!

– Но они уроды! Как ни крути, они сумасшедшие! Вы сравниваете сумасшедших с людьми, которые не виноваты в том, что они такие, какие есть!

– Хотите услышать самое худшее? Они тоже не виноваты в том, что они такие, какие есть, и они ничего не могут с этим поделать. Большинство из них не хотели жить маргиналами из-за своих особых потребностей, не хотели быть извращенцами. Это результат травмы, полученной в детстве, и последовавшего за ней патологического взросления. Первая жертва – это ребенок, которым каждый из них был когда-то.

– Теперь вы будете их защищать? – в гневе вспылил жандарм.

– Я ненавижу их даже больше, чем вы, не сомневайтесь, потому что я знаю всю их подноготную. Но я также понимаю, откуда они взялись.

Тон разговора опасно повышался.

– Знаете что, Микелис? Я все чаще думаю, что вы и сами с приветом! И разделяете теории этого сумасшедшего! Вы…

– СТОП! – рявкнула Людивина. – СТОП! Достали! Хватит, на сегодня я достаточно вас наслушалась. Мы все измотаны, все на пределе. Я лично хотела бы вернуться в отель.

Она стояла между двумя мужчинами, двумя сильными, неукротимыми характерами. И они просто испепеляли друг друга взглядом.

Сеньон сделал шаг назад, но по-прежнему смотрел на криминолога с вызовом.

– Мне нужно отдохнуть, – призналась Людивина, голос ее дрожал. – Сосредоточиться, все обдумать в тишине. Если этот ублюдок вербовал людей через форум, то теперь, когда он его закрыл, до него никак не добраться. Я не собираюсь просто сидеть и ждать, пока он соберет всех преступников на планете и попытается разжалобить нас рассказами об их несчастной доле. Вы сами писали в одной из своих книг, Микелис, что эти люди – лжецы и манипуляторы. Мы никогда им не поддадимся.

Криминолог отвлекся от Сеньона, чтобы ответить молодой женщине-жандарму:

– Проблема в том, что в нашем обществе они действуют под маской. Среди нас есть всякого рода извращенцы и потенциальные преступники. Возможно, вы уже доверились кому-то из них, сами того не зная.

На этом он развернулся и ушел.

40

Небо все никак не могло определиться.

Свинцовые тучи сгущались, но дождь не начинался, потом ветер за час разгонял их, очищал квадрат синего неба, и снова набегали тучи, такие же грозные, как прежде.

Отель, где остановились французские следователи, находился в самом центре Кракова. Людивина успела увидеть немногое, но она открыла для себя старинный город с поразительной архитектурой. Богатое средневековое наследие, классика, неоготика чередовались с фасадами современных домов, и рядом – старые трамваи, будто вышедшие из первых фильмов о Джеймсе Бонде. Краков был основан на холме, и замок – символ города – возвышался над пиками колоколен и башнями костелов, базилик, соборов и других памятников, которые во множестве располагались вокруг, как вехи истории и культуры.

После обеда Людивине удалось немного вздремнуть, затем Томаш прислал первые английские переводы отчетов о вскрытии. Они передавали их из номера в номер, Сеньон и Микелис друг с другом не общались, от силы обменялись парой слов, когда все трое наскоро сошлись за обедом.

Вскрытия только подтвердили то, что им уже было известно. Они имели дело с психопатом, который на пике психоза буйствовал. Он терял контроль, впадал в истерику и именно тогда кусался яростнее всего.

У одной из жертв из бедра было выдрано зубами около килограмма мяса, этот фрагмент так и не нашли.

«Каннибализм», – сразу подумала Людивина.

И вновь вставал вопрос о его челюсти, о ее загадочной природе. Ее размер, форма и зубы не соответствовали челюсти человека, однако патологоанатом решительно исключил вероятность нападения животного: укусы были слишком четкие, а следы когтей и шерсти отсутствовали… К тому же Сеньон уже проверил: животное с такими зубами и такой пастью науке неизвестно.

Микелис связывал каннибалистические отклонения в устройстве ротовой полости с возможными речевыми проблемами. Если у Зверя такая деформация лица, то он действительно вряд ли может нормально изъясняться. Но подобное уродство обязательно должно быть отражено в какой-нибудь медкарте: в больнице или у дантиста… Его непременно должны были наблюдать в детстве. Может, нужно еще раз разослать информацию французским стоматологам и клиникам?

Нет, они всегда отвечают на запросы… А такой циркуляр им уже направляли. Их молчание означает, что его не лечили во Франции.