Союз Верных — Остгренц (СИ)

— И под каким соусом это блюдо подавать?, — насмешливо спросил лидер повстанцев.

— Соусом… Можно смешать горную породу с землёй и насыпать в мешочек. Этот мешочек должен напоминать каждому повстанцу о том, что в борьбе с герцогом он лишился всех своих земель.

— Интересно… — задумчиво произнёс Маркус. — Сожаление… Раскаяние… Осознание вины… Мешочек с землёй, как символ утраченных владений… Хорошая идея, Берхард. Это потребует времени. Придётся сделать вид, будто мы признали наказание справедливым. Напишем коллективное обращение к Герберту, в котором дружно повинимся и попросим прощения. После этого можно будет осторожно подкинуть ему идею про мешочки с землёй.

— А шанс на помилование действительно есть?

— Ни единого. — поморщился лидер повстанцев. — Никто нас отсюда не выпустит, и не будет пересматривать сроки заключения. Узурпатору выгодно держать здесь организаторов и наиболее активных участников восстания. Насколько я знаю Герберта, ему должна понравиться мысль о том, что каждый из повстанцев будет страдать, глядя на мешочек с землёй. Такую идею нужно пустить по двум каналам одновременно. Если инициатива будет исходить только от наших родственников, то этого будет недостаточно. Необходимо подключить Армана. Только его поддержка обеспечит нам успех.

— Вы так говорите, будто наперёд знаете каждый его шаг.

— Это нетрудно. — небрежно махнул рукой Маркус. — Нам нужно заручиться поддержкой человека из окружения Армана. Например… Что ты можешь сказать о своём знакомом, который раньше гнул перед бароном спину, а теперь служит у него на побегушках?

— Вы про Генри?

— Да. Я заметил, что Арман ему доверяет. Наверное, оттого, что парень простоват и едва ли способен вести двойную игру. Это и достоинство, и недостаток одновременно, но выбирать особо не из кого. У нас есть на примете люди из тюремного персонала, которые способны справиться с задачей лучше Генри. За деньги эти люди готовы сделать всё, что угодно. Денег у нас предостаточно, но в таком серьёзном деле полагаться на продажных сообщников опасно.

— Генри не слишком рад своей нынешней роли. Мы не часто общаемся, но мне известно о его настроениях.

— Он согласится помочь?

— Да, — не раздумывая, ответил я. — Могу с ним поговорить.

— Нет. Давай сделаем так. Ты найдёшь повод познакомить его с кем-нибудь из моих людей. С кем, я сообщу завтра. Будет лучше, если по интересующей нас теме, Генри не будет напрямую общаться ни с тобой, ни со мной.

* * *

Я так никогда не узнал, какие указания получил от повстанцев Генри. Соблюдая осторожность, он ни разу не обмолвился о своём задании, даже если рядом с нами не было посторонних людей. Помощники Маркуса почти ежедневно давали парню новые инструкции, направляя его деятельность.

Понадобилось почти четыре декады, прежде чем удалось осуществить предложенный мною план. За это время с территории тюрьмы вывезли все лишние камни, полностью закончили обустройство камер первого яруса. Работы у заключённых не стало, и это весьма огорчало тюремное начальство. Стремясь нагрузить узников, Арман придумал для них совершенно бессмысленное занятие — выворачивать из мостовой камни и снова укладывать на место нижней стороною вверх.

Надзиратели придирчиво следили за тем, чтобы ряды были ровными, а стыки не превышали допустимого предела. Уголовникам такая работа сильно не понравилась, и они открыто высказывали своё возмущение. Повстанцы, наоборот, работали молча, расторопно, чем заслужили доверие надзирателей, которые стали уделять им внимания меньше. В результате, удалось умыкнуть ещё несколько мелких камней и переправить их в карцер.

Моей основной задачей, в течение этих трёх декад, являлось поддержание в рабочем состоянии источника питания для браслета. Нельзя было допускать избыточного окисления металлов, что могло сказаться на качестве работы гальванического элемента.

День нашего освобождения приблизился, когда во время очередного общего построения, барон Арман зачитал специальное сообщение из Энгельбрука:

— Его светлость, герцог Герберт рассмотрел коллективное прошение о помиловании, поданное от имени заключённых в тюрьму бунтовщиков. Учитывая тяжесть содеянного ими, непризнание своей вины во время судебного процесса и запоздалое раскаяние, его светлость отказал в помиловании всем без исключения преступникам. Не исключая смягчения наказания в будущем, его светлость повелевает выдать каждому бунтовщику по три фунта земли с его бывших владений. Бунтовщики всегда должны помнить, чего лишились, восстав против своего законного правителя.

Арман закончил читать, махнул рукой, и по его сигналу, со стороны ворот в центр внутреннего двора тюрьмы въехал обоз из двух подвод, гружённых мешочками с землёй. Охранники по одному выводили из строя повстанцев, старший надзиратель вручал им мешочки, после чего приказывал отойти в сторону.