Сохрани мой секрет

3. Ты думаешь, что ты или я можем нарушить правило без каких-либо для себя последствий?

4. Ты считаешь, что ты выше правил?

5. Тебя два раза предупреждали, чтобы ты этого не делала, а ты взяла и сделала в третий раз!

6. Никто теперь не будет верить тебе в том, что ты будешь следовать правилам!

7. Какое правило ты нарушила? «Не делай ничего, что запрещает мисс Шеллестеде»!

8. ПОТОМУ ЧТО ОНА ЗАПРЕЩАЕТ ЭТО ДЕЛАТЬ.

9. О'кей, ты права: в нацистской Германии люди не думая подчинялись приказам, и это было неправильно. Но мы не в нацистской Германии! Ты в седьмом классе. Тебя попросили не реагировать на проблемы других людей, а также не смотреть в бумажку, которую ты держишь в руке!

10. Зачем я все это повторяю?

Папа распинался по пятому пункту, когда Бакстер привез Агнес и быстро и незаметно ушел. Агнес пошла вниз в свою лабораторию или сделала вид, что пошла, а на самом деле осталась подслушивать на кухне. И вот папа наконец дошел до десятого пункта: «Зачем?»

– А что такого интересного… – пытается он подыскать правильное слово, – в твоей работе наемного лжеца?

– Я не вру, – настаиваю я, хотя мне нравится выражение «наемный лжец». – Я оказываю людям услуги.

По папиному лицу видно, что мои слова его ни капельки не убеждают.

– Например, помогаешь девочке соврать, где она находилась, когда должна была быть на репетиции группы?

Черт подери, Жасмин. Как ты позволила себя поймать?

– Почему меня все время в этом обвиняют?

Папа не дает сбить себя с толку и не отвлекается на мою тактику «ответ вопросом на вопрос».

– О каких именно услугах мы говорим?

– Ну… – Я пытаюсь вспомнить что-то наиболее безобидное. – Например, один парень по имени Тэй просил меня передать коробку конфет человеку, в которого влюбился.

– Так… – говорит папа. По голосу я чувствую, что пока его не убедила.

– И… есть другой парень, по имени Сэм Бойд. Его должна была поколотить Эвелин Ферсцт, но я написала ей записку от его имени, и она его не побила.

– Хорошо. А что там с Иззи, чьи волосы ты отрезала ножницами из аптечки? Интересно, какую услугу ты ей тогда оказывала?

– Она попросила меня это сделать! Сама попросила отрезать ей волосы!

Я хотела бы добавить, что во время беседы с Шеллестеде Иззи повторила это несколько раз «Это я попросила Раду. Она не сделала ничего плохого. Рада не нарушила дресс-кода школы. Это я его нарушила». Тогда на Шеллестеде это не произвело никакого впечатления, но мне было приятно услышать эти слова.

– А то, что она приходила к нам домой по утрам и вы вместе шли до остановки? Это было по дружбе или услуга?

Я робко на него смотрю:

– Бабушка заставляла Иззи всю неделю ходить в школу в девчачьей одежде. Она приходила ко мне переодеваться.

– Вот как. – По папиному голосу слышно, что он расстроился. Ему бы очень хотелось, чтобы мы с Иззи были подругами. – А что там с Софи? Я подозреваю, что наш поход в торговый центр тоже был как-то связан с твоими делами.

– Да.

– О! Вот как.

Он молчит, но не смотрит на меня Взглядом Адвоката. Он вообще на меня не смотрит. Он уставился в стену, словно пытается прочесть какую-то надпись мелким шрифтом. Я сижу и жду, пока он что-то скажет. Через пару минут он спрашивает:

– Зачем ты этим занимаешься?

Я уже и сама не знаю зачем. Да это и не имеет сейчас никакого значения. Я уже приняла решение, что завязываю, и действительно завязала, но сегодня утром Иззи была нужна моя помощь.

– Потому… потому что мне нравится помогать людям.

Выражение его лица смягчается.

– Заяц, я знаю, что ты любишь помогать людям. Это одно из твоих лучших качеств. Я не хочу, чтобы у тебя сложилось впечатление, что помогать людям не надо, потому что им надо помогать. Иногда каждому из нас требуется помощь. Но бывают случаи, когда мы думаем, что помогаем, но на самом деле этого не делаем.

Именно это Шеллестеде пыталась до меня донести. Я знаю, что ты думаешь, что помогаешь… Мне становится так грустно, что хочется плакать.

Папа продолжает:

– Если твоя одноклассница пропускает репетиции и ты помогаешь ей объяснять прогулы, на самом деле ты ей не помогаешь. Ты помогаешь ей в будущем чаще пропускать репетиции. Если она не хочет ходить на репетиции, то ей надо уйти из группы. В любом случае ей не надо врать о том, где она находится. Это просто небезопасно. Никто не знает, где она была, и она не сказала с кем. А вдруг с ней случилось бы что-нибудь плохое, представь? Ты понимаешь, о чем я?

Я киваю и украдкой смотрю на электронные часы на кабельном ресивере для телика. Мы уже час говорим на эту тему и наверняка ее полностью истощили.

– Я могу идти? – спрашиваю я.

– Нет, – отвечает папа, встает передо мной и всматривается мне в лицо. – Я хочу знать, каким фиксерством ты занимаешься дома.

Опа! А вот к этому я не была готова. Струйка пота ползет по спине.

– Я ничего не делаю, – отвечаю я.

Он долго молчит. Он наклоняет голову и изучающе смотрит на меня. Он включил Взгляд Адвоката на полную мощность.

– Что-то мне с трудом в это верится, – говорит он наконец.