Сокол и Ворон

Шатаясь, она поднялась и снова нашла глазами берёзу. Больше она не останавливалась, не сомневалась и не смотрела себе под ноги. Когда до берега оставалось всего несколько шагов, речная дорожка растаяла и Дара провалилась в воду. Закричала, вскинула руки и чуть не упустила мешок. Ноги достали до дна. Там было уже неглубоко. Дара крепче перехватила мешок и принялась выбираться на берег. Одежда потяжелела от воды. В сапогах захлюпало.

Наконец она вышла из реки, остановилась, тяжело дыша.

Колокол гремел невыносимо громко, напевал о погубленных душах, грозил расплатой. Дара обернулась. На другом берегу, прямо там, откуда она пришла, мелькали огни. Ей стоило укрыться от чужих глаз за деревьями. Она пошла осторожно, с трудом разбирая дорогу в темноте. У неё никак не получалось завязать узелок за плечами. Платок, которым она покрыла голову, распутался, обкрутился вокруг шеи и поволочился следом, цепляясь за ветви.

В ушах грохотал раскатисто колокол. Давно он уже не был слышен, скрылся за бором и рекой, но Даре казалось, что бил он совсем близко, и дружинники князя, громыхая сапогами, шли за ней по пятам.

Сверкнули жёлтые глаза среди деревьев. Яростью обожгло так больно, что Дара вскрикнула, прижала руки к груди, замерла. Вокруг не было никого, только спящий бор, что дышал покоем.

Впервые за долгое время она остановилась, вздохнула глубоко и только теперь смогла подумать. Без коня Дара не могла уйти от погони, но была способна пустить её по ложному следу. Вновь пригодился подарок Ярополка. Не тот, которым он пытался её погубить, а первый – нож.

Щурясь в темноте, Дара вырезала знак на ближайшем дереве. Тень отделилась от ствола, обогнула девушку медленно, точно призрак, не замечая никого и ничего вокруг, и направилась обратно к берегу. Дара улыбнулась так криво и страшно, что сама бы, пожалуй, испугалась себя в тот миг.

Перехватив мешок окрепшими руками, она пошла вперёд. То и дело она спотыкалась в темноте. Другой человек, может, и вовсе бы упал, но то ли Дара так наловчилась ходить по лесам за всю свою жизнь, то ли сама мать-земля оберегала её в эту ночь. Дара вспомнила о ней случайно и прошептала в пустоту:

– Мокошь-матушка, помоги.

Попросила без особой веры, без понимания к кому обращалась, из страха и собственной слабости. Она молила богиню о защите всё время, пока брела в темноте, но стоило поредеть мраку, и молитвы она забыла.

В утреннем тумане Дара пересекла незнакомое поле, ступая по скошенной траве. Хрустела ледяная корка под ногами, и мороз прокрадывался под одежду за воротник. Глаза слипались, но Дара не останавливалась.

Даже отдалённо она не понимала ни где находилась, ни в какую сторону шла.

«Эх, мне бы волшебный клубочек», – с тоской подумала она, припоминая сказки Барсука.

Ей незнакомы были чары, что могли помочь в пути, она плохо помнила, где стояли ратиславские города, и потому просто двигалась на запад.

Кончилось поле, и Дара оказалась в берёзовой роще. Золотым ковром зашелестели листья под ногами. Зашептали, убаюкивая.

Дара прошла рощу насквозь, дальше пролегало широкое голое поле.

Туман разогнало солнце. Нежно, невесомо, как любимую невесту, оно поцеловало девушку в щёку. Так ласково грело оно только осенью. Дара устала. Тело её ослабло, разум ослаб, а все страхи вдруг показались глупыми.

И она сдалась. Расстелила платок на земле, положила рядом с собой нож, а под голову мешок. Сонно, лениво посмотрела на золотые верхушки берёз над своей головой и закрыла глаза.

«Лишь лучину подремлю», – пообещала себе Дара.

Издалека донёсся соколиный крик и тут же потерялся в бескрайнем небе и шёпоте берёз.

* * *

Когда Вячко появился перед своими дружинниками, он не смог произнести ни слова. Горло его сдавило точно железной цепью, но никто не задал ни единого вопроса. Товарищи уже были в сборе и готовы выступать.

Дозорные на стене донесли: Дарину заметили у моста через Вышню. Она нырнула в бор. Им пришлось разделиться, чтобы быстрее загнать ведьму, как дикого зверя, окружить и добить. Но ей долго удавалось водить их за нос. Всю ночь плутала она по лесу, выныривала точно из ниоткуда и исчезала в никуда.

– Чары, – сказал кто-то из людей княжича, но остальные промолчали.

Они гнали коней, меняли направление раз за разом, высматривали следы на траве, рыскали вдоль бора. Рано или поздно тварь должна была выйти из укрытия.

Но нечистая сила играла с ними до самого рассвета. Кони уже хрипели, а бледный лик ведьмы всё сверкал чёрными глазами из-за колючих лап елей. Даже у сурового Горазда на лбу выступил холодный пот. Некоторые из дружинников спешились и преследовали Дарину в бору, другие рассредоточились по опушке, чтобы не упустить. Первым нагнал ведьму Стрела. Даже в темноте он наловчился натянуть тетиву и выстрелить точно в цель. И стрела прошла девушку насквозь, со стоном впилась в дерево позади. А проклятая дрянь нырнула в сторону и убежала так быстро, что никто не смог её поймать.

– Духи над нами шутят, – пробормотал Стрела. – Клянусь, это всё леший. Молиться нужно.