Соколиная охота

– А если батюшка-бурмистр делали все это понарошку? Ну, дабы бы все-все и особенно вы поверили, что он влюблен и не подозревали в нем злыдня, который подбирается к барину?

Иван Карлович нахмурился.

– Вряд ли он до такой степени предусмотрителен, сударыня. Однако теоретически вы совершенно правы. Подобное предположение ни в коем случае нельзя сбрасывать со счетов. Впрочем, если вы все исполнили в точности, как я просил, завтра утром все окончательно прояснится. Если господин Холонев тот, кем кажется, он непременно выкинет фортель.

– Какой фортель?

– Весьма гнусный. Такой, на который способен только по-настоящему влюбленный идиот.

За порослью стройных, но чрезвычайно разлапистых вишен проступил темный контур небольшого приземистого строения.

– А вот и ветхозаветная баня, скромное пристанище беглого солдата. Неужели мы, наконец, добрались.

Фехтмейстер воровато огляделся по сторонам и осторожно постучал в убогую покосившуюся дверь условленным образом. Два раза, потом три, потом еще один раз.

***

Внутри было светло и даже по-своему уютно. Толстая сальная свеча натужно шипела в простеньком, дешевом подсвечнике и коптила так, что под потолком накрепко угнездилось сероватое облачко, придававшее помещению ореол таинственности.

Интерьер Ефимовского жилища ограничивался двумя широкими лавками, хочешь – сиди, хочешь – лежи, неотесанным столом, бочкой для умывания, вбитыми в стену гвоздями, вместо вешалки, да старой печью. Маленькое оконце, криво вырубленное в бревенчатой стене, было наглухо заколочено.

– Черт, сапог каши просит! – прошипел Ефимов и со злостью швырнул злосчастный предмет обуви на пол. – Придется подвязать бечевкой. Эх, собирался кот в лес, да со страху на дерево взлез. Танюша, помоги… Рука…

Горничная с готовностью опустилась на колени и принялась споро заматывать носок сапога веревкой. Она взглянула на фехтмейстера так, как смотрит обыкновенно ребенок на ярмарочного фокусника. Точно он сейчас вынет из своего волшебного цилиндра новехонькие ботфорты.

– Для бывшего служащего Его Императорского Величества Егерского полка, действительно, как-то не солидно, – признал Иван Карлович и весело подмигнул служанке. – Ладно, не вешайте нос! Вот, держите. Купите себе в первом же городке приличную экипировку. Только Курган я вам для этих целей не посоветую. Слишком опасно. Всего разумнее, немедленно покинуть уезд. А еще лучше вовсе бежать из губернии.

Несколько смятых ассигнаций небрежно опустилось на стол. Причем изрядного достоинства.

– Правда, что ли, барин…

Отставной штаб-ротмистр досадливо отмахнулся.

– Оставьте благодарности. Пустое-с. Да и рано вам меня благодарить, сперва нужно отсюда выбраться. Тимофей, что ваше ружье? Произвели ревизию?

– Все в полном порядке, ваш бродь! – короткопалая ручища похлопала по видавшему виду прикладу. – Пули на месте, пыж исправен. Порох сухой и в достатке. Все, как говорится, в лучшем виде.

Татьяна с уважением покосилась на длинноствольное орудие. Пока рядом с ней сильный мужчина, а в руках у него этакая грозность, ни один враг им не страшен. Ни холопы помещика, ни управляющий, ни даже сам князь!

– Покажите! – недоверчиво потребовал петербуржец. Он повертел оружие в руках, осмотрел пороховую полку, проверил, легко ли нажимается спусковой крючок. Затем для чего-то примерился левой рукой к отполированному ладонями ложу и попытался удержать ружье на весу. Судя по выражению лица и поджатым губам, осмотром Ваня остался недоволен. Произнесенные вслед за этим слова немедленно подтвердили Танину догадку.

– В порядке-то оно, может, в порядке. Да только куда вам, Ефимов, с ним управиться одной-то рукой. Да еще левой. Нет, это никуда не годится. Признаться, я полагал, что вы располагаете чем-то… короче.

– Сие, господин фехтмейстер, не ваша забота. Ежели оно пристроить ружьишко на кочку, али какую веточку – будьте уверены, не сумлевайтесь – Ефимов не промахнется. Кроме того, имеем и другие возможности.

Щеря желтоватые зубы Тимофей Никифорович скользнул рукой за голенище подвязанного бечевкой сапога. Вытянул тусклую полоску стали – искривленный охотничий нож.

Фальк против воли восхищенно присвистнул:

– Знатная вещица! Молодцом, Ефимов, молодцом.

Танюша подавила зевок. Мальчишки обсуждают и показывают свои игрушки, скучно.

– Хорошо владеете? Или он вам так, колбасу нарезать?

– Надыть, могу и колбасу нарезать, – серьезно ответил Тимофей, – надыть, и… сами понимаете. Коль не верите, спросите у Холонева. Он видел, как управляются с ножом егеря. Я с энтим малюткой завсегда неразлучен, что хирург со скальпелем. Верите, нет?

– Верю-верю! – улыбнулся Фальк. – Откуда у вас этакая прелесть? Небось, трофейный?

Ефимов щелкнул ногтем по лезвию и по комнате пронесся раскатистый басовитый звон.