Соколы огня и льда (ЛП)

— Она сдержит своё обещание, — невозмутимо ответила Хейдрун. — Доверься ей и в смерти, как доверяла в жизни. Не забывай, куропатка и белый сокол — сёстры. Куда приходит одна, там следом появится и другая. А теперь я должна вас покинуть. Будь здесь пока не найдёшь, чего ищешь. А огонь для тепла у вас есть. Рыба водится в озере, есть вода в ручейках. Больше ничего вам и не нужно.

Хейдрун ушла, ласково улыбнувшись нам на прощание. Я была уверена, что видела её раньше — не только в пещере, а где-то ещё.

Я вспомнила, что забыла поблагодарить, и окликнула Хейдрун. Она подняла руку в знак того, что услышала. Однако не обернулась. Мы смотрели вслед уходящей по равнине высокой фигуре до тех пор, пока она не скрылась с глаз в ярком блеске солнца.

Маркос развёл небольшой огонь и, потирая руки, поглядывал на пару птиц.

— Что ты собираешься с ними делать? Свернуть шеи и сделать приманку?

— Соколам жертва нужна живой. Не мог бы ты принести мне шнур из корзины?

Маркос неохотно подержал куропаток, пока я прикрепляла к лапе каждой длинный шнур. Сразу видно, он не привык иметь дело с птицами. Они рассерженно трепыхались в его руках, а он отклонял голову подальше от крыльев так, что едва не опрокинулся.

Несмотря на его старания, мне удалось привязать обеих птиц и отправить его поискать камней потяжелее, чтобы надёжно закрепить концы привязей. Потом я отнесла птиц и камни на гладкую травяную лужайку. Куропатки тут же припали к земле и лежали так тихо, что среди камней я тут же потеряла бы их из вида. Но когда я отошла в сторону, они осторожно встали и принялись копаться в траве, выискивая еду.

Я вернулась к костру, связала две петли на концах двух оставшихся кусков шнура и положила под руку, наготове.

— Ну, что теперь? — спросил Маркос.

Я пожала плечами.

— Ждать и надеяться, что соколы прилетят.

Отец использовал такой способ ловли, когда знал, что соколы регулярно охотятся в определённом месте, или когда терялась ручная птица. Но не часто. Слишком многое тут зависело от удачи. Позже я удивлялась — как Хейдрун догадалась захватить с собой именно то, что понадобится. Наверное, Эйдис рассказала, чего я ищу, и ночью она всё принесла. Должно быть, живёт поблизости, хотя я не могла припомнить по пути ни одной фермы. С другой стороны, их нелегко разглядеть. Крытые торфом крыши домов, как и куропатки, отлично сливались со склонами гор, так что можно пройти в одном шаге и не заметить, если только не видишь дым, поднимающийся от очага.

Мы с Маркосом сидели по обе стороны костерка, время от времени подбрасывая в него сухие стебельки растений — как лакомые кусочки домашнему зверьку. Я постоянно оглядывала ярко-голубое небо, но солнце, отражённое льдом, так сверкало, что приходилось отворачиваться.

Маркос всё поглядывал на меня, открывая рот, как будто собирался сказать что-то, но не знал, как начать. Не отберёт ли он у меня птицу, если её удастся поймать? Он говорил, что тоже приехал за соколом, чтобы рассчитаться с долгом, однако понятия не имел, как ловить. Но когда дело будет сделано — смогу ли я отбиться, если он решит отнять птицу? Он спасал меня из болота, он предупреждал насчёт Витора.

Зачем он мне помогал? Просто чтобы не дать мне умереть, пока я не поймаю сокола для него? А что он сделает, когда поймаю?

Маркос продолжал ёрзать на месте.

— Сколько уже мы так сидим. У меня в животе снова начинает урчать. Она говорила, в этом озере водится рыба. Полагаю, имела в виду, чтобы мы для рыбалки воспользовались одним из этих шнуров. Хотя я не знаю, где взять крючок, не говоря уже о приманке. Может, ты и рыбу умеешь ловить так же хорошо, как и…

— Тихо, — шепнула я.

Прикрывая рукой глаза, я всматривалась в ослепительно-синее небо.

Крик сокола.

И опять.

— Белые соколы, — выдохнула я.

— Где? — Маркос попытался вскочить на ноги.

Я вцепилась в него и потащила к земле.

— Пригнись и сиди тихо. Я их не вижу, но слышу.

Снова крик.

Я обернулась на звук. Над ледяной рекой, направляясь в сторону куропаток, парили две белых точки.

— Не двигайся, — прошептала я.

Куропатки их тоже увидели. Они отбежали на длину привязи, пытаясь укрыться в камнях, но шнур не пускал дальше. Соколы кружили над ними, перекликаясь друг с другом. Куропатки замерли, вжались в землю, стараясь спрятаться, но они были бы почти невидимы среди камней, а на открытом месте, среди зелёного мха и золотистой осоки оставались заметными.

Соколы сложили крылья, бросились с высоты, и в последнее мгновение опять взмыли вверх, ударив куропаток с такой силой, что я услышала разнёсшийся над тихой равниной стук. Оба поднялись в воздух, сжимая в когтях безвольно свисающие тушки жертв, и яростно били крыльями, пытаясь унести птичек, а вместе с ними и тяжёлые камни.