Сокровенная Россия: от Ладоги до Сахалина

Согласно житию, Савватий долгое время был иноком Кирилло-Белозерского монастыря. Оттуда он переселился на Валаам, а затем ушел еще дальше на север, на реку Выг. Здесь, невдалеке от места впадения Выга в Белое море, Савватий повстречал инока Германа, уже бывавшего на Соловецких островах. Вместе они отправились туда на карбасе по морским волнам. На голом и неприютном острове, продуваемом северными морскими ветрами, они поставили две избушки-кельи. Произошло это, по разным сведениям, в 1420 или 1429 году. Через несколько лет Герман ушел на Большую землю, и Савватий остался в одиночестве. Как может человек один, без оружия, без запасов продовольствия, без чьей-либо помощи, без привычных нам технических приспособлений прожить на острове среди холодного моря два коротких северных лета и две бесконечно долгие, суровые зимы? Савватий прожил. Только почувствовав приближение смерти, он отправился (в одиночку!) через море к устью Выга, где имелась церковь, чтобы там принять причастие. Исповедавшись и причастившись, Савватий скончался и был похоронен близ устья Выга (сейчас это место поглотил город Беломорск). Произошло это, вероятнее всего, около 1435 года.

На следующий год Герман вернулся на Соловецкие острова вместе с иноком Зосимой. Зосима, уроженец села Толвуя в Заонежье (в некоторых редакциях жития местом его рождения названо село Шуньга, невдалеке от Толвуи), до этого был монахом Палеостровского Корнилиева монастыря на Онежском озере. Вновь между соловецкими валунами застучали топоры, были срублены кельи. И на сей раз Герман, прожив на острове недолго, ушел на материк, и Зосиме пришлось зимовать на острове в одиночку. Зато, вернувшись по весне, Герман привез с собой еще одного брата, Макария. В последующие годы к трем подвижникам присоединились новые насельники, число их превысило два десятка. Была построена деревянная церковь во имя Преображения Господня. Образовался монастырь.

Зосима умер в тот самый год, когда совершилось присоединение новгородских земель к Московскому государству. Православная Русь сделала главный шаг на пути к политическому единству. С этого времени на два столетия Соловецкий монастырь становится главным оплотом православной веры и российской государственности на всем Русском Севере. В дальнейшей истории Соловецкого монастыря было много великого и много трагичного. Суровы эти прекрасные места, тяжек путь северных подвижников. Тридцатилетнее подвижничество и мученическая кончина митрополита Филиппа, убиенного по приказу Ивана Грозного; трагедия раскола и Соловецкого восстания 1667–1676 годов; апокалиптическое пришествие века двадцатого… Но вот сейчас Соловецкий монастырь стоит над беломорскими водами – твердый в вере, как старцы Савватий, Зосима, Герман.

Архитектурный ансамбль Соловецкого монастыря создавался долго – около трех столетий. При этом он поражает единством замысла и точностью воплощения. И в том и в другом случае перед нами панорамный ансамбль. Его нужно видеть целиком, причем в полной мере его красота и сила открываются при смене точек обзора, в движении. К нему надо подплывать издалека, под парусом, раскачиваясь на беспокойной беломорской волне. Тогда шпиль колокольни, купола собора, шатры башен постепенно будут рождаться из воды, рождаться дважды: вверх, в небо, и вниз, отражением. Последними встанут стены, сложенные из гигантских валунов, которые под силу передвигать только великанам.

У Соловецкого монастыря не один главный фасад, а два. Вторая, не менее мастерски выстроенная панорама открывается со стороны небольшого озера, называемого Святым. Отсюда по всему Большому Соловецкому острову разбегается сеть каналов, построенных насельниками монастыря еще четыре столетия назад. Озерный фасад суров, но как-то по-свойски, по-домашнему. Он не так симфоничен, звучит он не трубным гласом, а скорее ровной стройностью монашеского хора. С этой стороны особенно отчетливо выступает главная архитектурная доминанта ансамбля: Преображенский собор.

Уникальный храм. Барабан под его центральной главой имеет форму восьмигранной усеченной пирамиды, напоминающей шатер, и опирается на два столба и восточную стену. Его смещенность к востоку создает заряд динамичной асимметрии. Но этот сдвиг уравновешивается возвышенными башнями по четырем углам, на коих поставлены четыре малые главки. Стены собора чуть-чуть наклонены к центру, что придает ему росту и стройности. Гладь стен, мощь лопаток, разделяющих его фасады, прямота линий – все это делает его объем похожим на скалу, а главки – на витязей, стоящих на вершине скалы.

В дополнение к этому ощущению сам собор и пристроенная к нему галерея покоятся на фундаменте, сложенном из мощных валунов. Святость места сего утверждена на камне неколебимом, как сама Церковь Христова.

Каргополь