Сокровища баронессы фон Шейн

– Этот старик попросил моей руки? – ехидно поинтересовалась она. – Да ему лет сто, не меньше.

– Этот, как ты выразилась, старик, – не сдавался Зельд, – известный профессор. У него есть деньги и связи, а еще безупречная репутация. Женившись на тебе, он не только спасет нашу семью от разорения. Он даст тебе свое имя – и Петербург забудет об Ольге Сегалович. Красавица, жена профессора Ольга Цабель взойдет на трон и станет блистать в светском обществе. Разве не этого хотела когда-то моя бедная девочка?

Оля понимающе кивнула:

– Значит, и тут придется продаваться. Раховские дали кругленькую сумму, чтобы от меня откупиться. Сколько же пообещал Цабель, чтобы купить меня?

Зельд опустил голову. Супруга видела, что ему тяжело дается этот разговор. Деньги, деньги, вечно эти деньги! Без них в обществе даже самый порядочный человек – ничто. Впрочем, они легко могут превратить проститутку в безупречную даму, а убийцу – в милого повесу. Ну почему жизнь такая несправедливая штука?

Марта чувствовала, что надо поддержать супруга, что-то сказать дочери, но не могла найти подходящие слова. Неожиданно Оленька сама помчалась ей на помощь:

– Знаете, мои дорогие родители, а я выйду за него замуж. Мне кажется, если на мне и был какой-то грех, то я искупила его сполна. Вы правы. Пора показаться в обществе во всем блеске. Какой толк вести себя так, будто я ограбила банк?

Ювелир встал, хрустя дрожавшими пальцами:

– Господи, что я слышу? Ты согласна?

– Да, – твердо произнесла Оленька. – Но сегодня я не хочу больше видеть моего жениха. Можете сообщить ему о моем решении. А меня пока не беспокойте. Я объявила, что траур по прежней жизни закончен, и завтра мы сядем завтракать вместе, как в старые добрые времена.

Марта, зарыдав, бросилась к дочери, но та холодно отстранила ее:

– Мама, завтра, все завтра. А теперь оставьте меня.

Дождавшись, пока за родителями захлопнется дверь, девушка снова потянулась к дневнику, единственному ее другу на протяжении долгих восьми лет. Она взяла ручку, обмакнула ее в чернильницу и продолжила: «Восемь лет я отсидела за то, чего не совершала. Восемь лет своей жизни – лучшие годы – отдала затворничеству. Пришла пора отомстить. Пусть с помощью этого брака, но я поквитаюсь со всеми. Они еще услышат об Ольге Цабель».

Глава 17

Санкт-Петербург, 1898