Сокровища глубин

– Ты не веришь мне, милый, – продолжала она, и слезы заструились по ее щекам, – но Господь мне свидетель, что я говорю правду. О, Дач, Дач! – продолжала она. – Когда-нибудь ты узнаешь все, и твое сердце обольется кровью при мысли о тех мучениях, которые ты мне причинил.

– Эстера, – сказал он тихим тоном, – я отдал бы двадцать лет моей жизни за то, чтобы вернуть мое доверие к тебе, но оно исчезло. Исчезло навсегда.

– Нет, – возразила она, и лицо ее засияло, – правда скоро обнаружится, и тогда, Дач, ты вернешься к моему сердцу с сознанием, что твоя жена простила тебе твою несправедливость и любит тебя больше прежнего.

– Ты простила мне? – сказал он с горечью.

– Да, – ответила она, – за твою несправедливость ко мне, Дач. Тебе не за что меня прощать, кроме того, что я сохраняла тайну для твоей же безопасности.

На ее лице было такое выражение истины и чистосердечия, что, будь они одни, Дач прижал бы ее к сердцу, но он знал, что на них смотрят много глаз, и, удержавшись, сказал спокойно:

– Довольно. Расскажи мне, когда я вернусь…

– Наденете вы эту веревку, мистер Дач? – перебил их Расп.

– Да, можете приготовить, – ответил Дач.

– Господь да благословит тебя за это! – с жаром шепнула Эстера.

– Теперь ступай назад, – сказал он спокойно, – здесь не должно быть сцены. Тебе нечего бояться за меня, я теперь не стану подвергаться риску в надежде, что, как ты говоришь, все может разъясниться. Когда я вернусь, ты мне все объяснишь.

Восторг сверкнул в ее глазах, но вдруг она задрожала и отступила, потому что позади Дача увидела Лоре, по-видимому, суетившегося около веревок, но, очевидно, слышавшего все, что было сказано.

– Ты обещаешь? – сурово спросил Дач.

– Пощади меня, мой дорогой, – застонала она, – я не смею, не смею говорить.

– Что? – прошептал он. – Так это твоя правда?

– Это для тебя, – стонала она, – для тебя.

И опустив голову, отошла.

– Полноте, – сказал Паркли, взяв ее за руку, – будьте мужественны, с ним ничего не случится.

– По крайней мере пока жив Том Расп, – заворчал старик.

– Может быть, вам лучше пойти в каюту, милая моя, – сказал Паркли.

– Нет, – с твердостью сказала Эстера, – я останусь здесь.

– Оставайтесь же, милая моя, но ведь вы победили, – прибавил Паркли с улыбкой, – он надевает спасательную веревку.

Прежние сомнения, которые было ослабели, и, конечно, совсем бы прошли от объяснения, вернулись сильнее прежнего при отказе Эстеры, и с чувством ярости и горечи Дач надел шлем на голову и сделал знак старику Распу подойти прикрепить его. Старик, кроме того, прикрепил и спасательную веревку к его поясу, а Дач обменялся несколькими словами с Паркли о динамите и проволоках.

Расставленные караульные не видели акул, вода казалась чиста. И наконец с топором и ножом за поясом Дач направился к лестнице, таща за собой длинный резиновый рукав. Его провожали громкие восклицания, и все с волнением наклонились через борт, чтобы смотреть.

– Теперь разрешится проблема, Стодвик, – сказал Паркли, очевидно, находившийся в сильном волнении и стиравший с лица пот, – что будет: счастье или несчастие?

– Это мы скоро узнаем, – ответил капитан, улыбаясь. Вместе с Вильсоном и доктором он стоял у борта, чтобы предупредить о появлении акул.

– Послушайте, мистер Паркли, – сказал Расп, распоряжавшийся, как будто все принадлежало ему, – поставьте-ка мистера Джонса сюда с тремя матросами, чтобы они осторожно придерживали спасательную веревку и отпускали, когда ее дернут. А когда я закричу, тащите веревку изо всех сил.

Эстера Поф, широко раскрыв глаза, наблюдала за своим мужем, который чрезвычайно спокойно стал на лестницу и начал спускаться. Когда плечи его погрузились в воду, он остановился на минуту переменить положение рукава, прикрепленного к его шлему. Потом Расп взял рукав в руки, сказал несколько слов матросам, стоявшим у насоса, и шлем исчез под водой, и вместо шипящего шума, который слышался, когда воздух вырвался из клапана, в прозрачной воде запрыгали пузыри.

Матросы опять громко вскрикнули, а кубинец, подкравшийся к Эстере, с любопытством наклонился через борт посмотреть, что будет.

Дач все спускался и спускался, держа в руке маленькую острую лопаточку, а вода так была чиста, что каждое его движение было ясно видно находившимся на палубе. Он медленно направлялся к черным обломкам старого корабля, к тому, что, очевидно, было кормой.

Глава XXIV. Подводная экскурсия

Для находившихся на палубе зрелище было до крайности любопытно; сквозь воду водолаз казался каким-то отвратительным водяным демоном с огромной головой, прокрадывавшимся по желтому песку.