– А Филиппа на короткий поводок со строгачом! Спит собака и видит, как подгребет под себя все, а начнет с доли Эжена, так проще. Он уже с этим к отцу подкатывал, мол, не пора ли дядю удалить от дел, а то дядя мало времени уделяет делам, мотается за своими сорняками, а дядину долю передать ему для большей выгоды. Но получил от отца по мордам. Уж больно Фииппу история Жозе пришлась по вкусу. И до девок страсть как охоч каналья, все уже портовые шлюхи его знают, а к рому он прикладывается для отвода глаз, поверь мне, нисколько он не пьяный, я сам видел, прополощет рот и плюнет. Как можно такое добро переводить! А сам себе полеживает, кумекает себе! – Харпер закашлялся и продолжил с отстраненным видом:
– Ну, болтаю я что-то много сегодня, добрый стаканчик винца с утра делает свое дело! – Он сладко потянулся и сделал вид, что увлечен своей трубкой. Марианна сидела неподвижно. Это не было ответом на интересующий ее вопрос, но это был первый камень ее мозаики и рисунок обещал быть слишком непростым.
– Кстати, помнишь доходягу Жозе, которого выходила твоя бабушка Марго? – Вдруг сказал Харпер, кивая куда-то в сторону, – стал правой рукой Де Пеньяка, доверяет ему гораздо больше сыновей. Даже Тьяго подвинул. Вон, смотри, пошел. – И он махнул рукой в его сторону.
Марианна увидела невысокую хорошо ей знакомую худощавую, жилистую фигуру Жозе Молини. Он был сыном богатых генуэзских купцов. Вместе со своим отцом волею судеб попал к пиратам. Потом они были проданы в рабство. Отец погиб. Жозе выкупил Де Пеньяк на Барбадосе в плачевном состоянии после смены им нескольких хозяев и попытки побега. Почти полгода выхаживала его Маргарита Д Мар, где его впервые и увидела Марианна, когда приехала прошлым летом. Жозе уже во всю шел на поправку. Марианна вскоре узнала, что родственники, как стервятники, растащили все имущество некогда процветающей семьи. Мать Жозе повторно вышла замуж, или лучше сказать была выдана за нужного человека, также, как и сестра. Жозе объявили самозванцем. Он говорил, что его дядя давно мечтал наложить лапу на их богатство, и ему это удалось. Молодой мужчина предполагал, что пиратами были просто наемники, а большая часть команды – скорее всего или подкуплена, или запугана, потому что никто не стал сопротивляться. Это было очень удивительно, ведь работать у Молини было выгодно, многие хотели попасть на суда именно их торговой кампании. И вдруг вся команда встала под черный флаг? Ну, за исключением десяти-двенадцати человек, наиболее близких к капитану и владельцу, с которыми расправились самым жестоким образом. После исчезновения отца и сына дядя запугал мать Жозе и его младшую сестру. Что женщинам оставалось делать в этой ситуации? Смириться со своим горем и выживать. Жозе понимал, что в настоящий момент ему нужно отступить. Да и что он мог бы сделать? Один, без денег. Все старые друзья просто не узнавали его, когда он приехал разузнать новости в Геную или, в лучшем случае, давали понять, что если он хочет сохранить жизнь матери и сестре, то лучше просто исчезнуть, и ни о чем не расспрашивать. Это же подтвердил и управляющий в их имении. Им удалось поговорить с глазу на глаз. Он был достаточно преданным человеком семье и пытался сопротивляться. Тщетно. Он потерял сына и жену. Изуродованные кисти рук слишком красноречиво говорили о том, что ему пришлось пережить. Но Жозе был не из тех, кто сдавался. Его решением было, во что бы то ни стало, вернуться и отомстить за все злодеяния. Позже. А пока ему надо было просто начать жить. И он начал все заново у своего спасителя Жоффруа Де Пеньяка. Но мысли возмездия жили в нем и ждали своего часа.
Марианна бесшумно догнала его. Это был ее друг. Девушка знала, что он будет всегда на ее стороне. Хотя теперь, когда события складывались не самым лучшим образом, она уже ни в ком до конца не была уверена:
– Доброе утро, Жозе! К тебе еще можно так обращаться? – С улыбкой спросила она его. На самом деле она была рада его видеть, как и он был рад увидеть ее. Жозе немного опешил от неожиданности, лицо его преобразилось, и на нем появилась блаженная улыбка:
– Мирри! Тебе как угодно! – Воскликнул он, и в порыве радости подхватил ее как ребенка за подмышки и закрутил вокруг себя в воздухе.