Сокровища наместника

— Не, я на такое не пойду, разве только к столбу меня примотаете и силой кормите станете! — ответил Бурраш, и Мартин засмеялся. А потом они пошли резать сыр и мясо, купленные накануне, чтобы организовать приличный завтрак.

Давно у них не было хороших завтраков, но теперь все наладилось.

Ронни даже попытался вскипятить в медном котелке чай, но у него не загорелся костер. На помощь пришел Бурраш, и у того все запылало, горели даже сырые ветки.

— Как ты это делаешь? — удивились Ронни и Мартин.

— Все запросто. Первые сто раз, конечно, не получается, но потом налаживается.

Когда пили кипяток со смородиновым листом, Мартин дал всем попробовать бугровника — красноватого и чуть кислого на вкус мха, который собрал на больших камнях возле ручья.

— Не очень-то он вкусный, — сморщился Ронни и сплюнул.

— Может, и так, — согласился Мартин. — Но благодаря ему я прожил в Угле двадцать лет, а те, кто не знал такого фокуса, едва вытягивали три года.

— А как же ты его из леса доставлял? — удивился Бурраш.

— Он у меня на стене рос в камере. Там сыро было, он прижился и разросся до потолка. А принес мне его мой надзиратель, хороший был человек.

— Ну что, покушали? — спросил Бурраш, когда все допили смородиновый отвар.

— А что? — осторожно поинтересовался Ронни, которому не хотелось прямо сейчас вставать на марш.

— Нет, я не про дорогу. Во-первых, солдату после еды полагается получасовой отдых. А во-вторых, времени у нас навалом, до деревни десять часов ходу, а в запасе у нас двое суток.

— Значит, спим?

— Да вот ни хрена. После испытанного на речке позорного отступления нужно выправлять боевое обучение.

— Прямо сейчас?

— Нет, я же сказал — полчаса отдых, поэтому дреми и не болтай.

86

После отдыха Бурраш построил Мартина с Ронни в шеренгу из двух человек и выдал дубинки, которые накануне вырезал из ивы.

Дубинки были не простые, а сбалансированные так, чтобы по весу ничем не отличаться от мечей. Проводить тренировки сразу с боевым оружием Бурраш не стал.

— Итак, сегодня будем учиться вращать меч в руке, перекидывать его из руки в руку и… И хватит на сегодня. А теперь — показываю.

Орк достал из ножен собственный меч и начал вращать его в правой руке, потом перекинул в левую и продолжил вращение, не снижая темпа. Клинок разрезал воздух, издавая низкое гудение, а орк смотрел прямо перед собой, ничуть не боясь пораниться этим гудящим железом.

— Видели? — спросил он, останавливаясь.

— Видели, — подтвердил Мартин.

— Да, здорово, — согласился с ним Ронни.

— Тогда делайте то же, но медленнее. Руки у вас крепкие, жилы не потянете, но движение нужно поймать и к нему привыкнуть. Давай, поехали!..

Ученики стали выполнять упражнение, и поначалу у них ничего не получалось. Дубинки вылетали из рук, и за ними приходилось бегать. Потом Мартин заехал себе по уху, а Ронни свез кожу на костяшках пальцев. Однако, совершая ошибки, исправляя их, они постепенно приучались держать оружие правильно. Перестали спешить и перекидывали дубинки из руки в руку все более точно.

— Ладно, перерыв! — объявил Бурраш, когда ученики уже втянулись и стали получать от упражнения какое-то вымученное удовольствие.

Ронни бросил дубинку на траву и повалился навзничь, раскинув руки и глядя на кроны колышущихся под ветром деревьев.

Мартин последовал его примеру.

— Вот выучит нас Бурраш, и мы в следующий раз этим уродам морды начистим, — сказал Ронни, вспоминая, как его вязали, утыкая лицом в землю.

— Еще пару часов поупражняемся и сходим на болото за клюквой, — пообещал орк.

— А ее там много? — осведомился Мартин.

— Да, болото старое, тут этого добра навалом.

— А если бы было не старое? — уточнил Ронни.

— Тогда мы могли бы набрать только кувшинок и ничего больше.

— А их едят?

— Едят, если больше нечего.

Время отдыха пролетело быстро, и Бурраш скомандовал остановиться. Мартин с Ронни подняли свои тренировочные дубинки, и вдруг пологий склон горы содрогнулся, раздался грохот, словно обрушилась лавина, а потом в ручье зашумела вода. Она стала течь со всех направлений, собираясь со всего старого болота.

Потоки становились сильнее, унося пласты мха и высохшие деревья, стоявшие на болотах десятки лет. Птицы взмыли в небо и не решались вернуться на ветки.

— Да что это такое? — удивился Мартин, ногами ощущая, как где-то в глубинах продолжает двигаться земля.

— Побегу погляжу! — сказал Ронни и помчался к ходившему волнами болоту, где вздымались кочки, годами стоявшие в полном покое. А воды все прибывало, вдоль берегов ручья крутилась в водоворотах пена, а волны стягивали в русло старые ветки и опавшие листья.

Удивленные лягушки карабкались выше по берегу, не понимая, что происходит, а седой зимородок забрался на ветку сосны и запел по-весеннему.

Старое болото вздыхало и кряхтело. Кувшинки в промоинах вздрагивали и раскачивались, со дна промоин поднимались пузыри, а затем вдруг из-под старого пня ударила струя пара, выбросив ошметки слежавшегося торфа.

— Ух ты!.. — поразился Ронни и неожиданно выше по склону заметил темную фигуру, как будто кто-то перескочил от дерева к дереву.